Он никогда не боялся своей смерти, но понимание, что через эту черту перешагнула Рейни, заставляло его цепенеть от ужаса.
Все пережитое до этих мгновений меркло, и даже будущая присяга и преклонение перед отцом — казались чем-то незначительным, глупым, не стоящим внимания. Даже воспоминания о смерти дяди и слезах матери казались далекими, притупившимися.
Временами, сидя в темной каюте, разыгравшееся воображение подбрасывало Ролло образ птицы, над головой которой смыкаются волны, и странное, похожее на придуманное, воспоминание, что к нему прикасается чужое чувство счастья. Будто Лорелейн радовалась, что он думал о ней.
И вот, к чувству вины за то, что он не смог спасти сирин добавилось новое — он бросил Марину, оставил её под присмотром короля Долины Голубых гор Франциска и дракона Аэктана, и ушёл, даже не сказав: «До свидания».
«Она меня не простит, и будет права», — решил мужчина, разглядывая удаляющиеся берега острова сирин.
Он знал, что битва закончилась, они победили, девушке больше не угрожала никакая опасность, кроме внутренних страхов, сомнений, воспоминаний. Но он оставил её на земле со всем этим нерадостным скарбом.
— Где Марина, Гордееч? — спросил Ролло призрака.
— Так она ждала тебя, капитан. Смотрела на море, а как крылатый открыл портал — ведьма увела ее со всеми.
Ролло ударил ладонью по обрубку мачты. Удар получился хорошим, но деревянный брус был крепким противником, к тому же бесчувственным. А вот Ролло скривился от тупой ноющей боли. Эта боль была за всех — за неспасенную Рейни, за брошенную Марину, за поломанного себя.
Разум ему подсказывал, что он поступил правильно. Сирене нечего было делать на разбитом корабле и смотреть на убивающегося от горя капитана, но сердце назойливо твердило — Гордееч прав, Ролло скотина. Нельзя было оставлять девушку, даже не объяснившись. И мужчина подумал, что он очень хочет исправить ошибку.
Куда Марина пошла? В Берендей? А где она сейчас? Вернулась в гильдию? Осталась в столице? А вдруг как отправилась вместе со своей Лисой в другой мир? От последней мысли все внутри Ролло неожиданно похолодело. Им овладело странное чувство — нечто среднее между страхом, растерянностью и пустотой.
Капитан кинулся в каюту, перерыл все, что у него осталось, надеясь найти среди обломков досок, разбросанных вещей и книг кварцевый круг, но все было тщетно.