Глава 3. Прошлое возвращается
Ролло привели в здание желтого цвета, которое практически не пострадало в ночь, когда сгорело Древо, если не считать выбитых стекол. Стены радовали целостностью, и даже змеек-трещинок не было видно. Пристройка-башня из красного кирпича, все окошки которой прикрывали толстые прутья решетки, ярким пятном выделялась на фоне низких серых от осевшего пепла городских построек. Внутри было прохладно, но этот холод не шел в никакое сравнение с холодом камеры предварительного заключения.
«Хорошо, что я хотя бы частично шелки», — подумал Ролло, устраиваясь на скамье. Однако долго ему сидеть и думать о жизни не пришлось. Уже через несколько мгновений до него снизошел сам лорд Урвик.
— А я предупреждал вас, господин Ролло, — протянул маг. Он махнул рукой, и солдат открыл камеру, выпуская капитана из камеры.
Не покидая помещения, они прошли по узкой галерее и, судя по светлому коридору, потолок которого украшала лепнина — ветви и листья Древа, а также по стеклянным осколкам, торчащим из рам, оказались внутри желтого здания.
Ролло повели по широкой мраморной лестнице наверх, затем по еще одному длинному коридору, где, судя по пятнам на стене, не так давно висели картины. Остановились же они только около большой деревянной двери, покрытой художественной резьбой — все те же ветви и листья Древа.
Лорд Урвик постучал, а затем пригласил мужчину войти. Сам же исполняющий обязанности смотрителя острова, остался в коридоре.
В светлой просторной комнате, вокруг небольшого импровизированного стола собрались те, кого Ролло меньше всего ожидал встретить на острове. А вот трое мужчин, казалось, нисколько не были удивлены появлением капитана.
Первый — высокий здоровый, как Ролло, с широкими плечами и сильными руками, знающими как орудовать топором и алебардой, сидел, откинувшись в кресле расставив ноги, и заложив за голову руки. Темно-коричневые волосы короля Берендея были по-мальчишески взъерошены, что смотрелось несколько странно в сочетании с небольшой аккуратной напомаженной бородой.
Второй — худощавый, рыжий, гладковыбритый, с пронзительными цепкими голубыми глазами — он ничуть не напоминал гнома, хотя являлся им по сути. Король возрожденной Долины Голубых гор в черном камзоле, единственным украшением которого были серебряные пуговицы, уже не походил на того потрепанного нищеброда, представшим перед Ролло на палубе «Свободы» пару недель назад.