Сирен улыбнулся и прыгнул в море.
А Дух, поднявшись на бриг, и зайдя в свою каюту, смотрел на два мешка, полных денег и драгоценностей, и думал: «Особа с волосами цвета морской волны и капитан голландца. Два заказа в один день. И чем же эта парочка так насолила Миру?»
Солнце поднималось из-за горизонта, и его рыжие лучи назойливо пытались пролезть в каюту, используя все щели, пробоины, дыры, разбитые окна. Они отражались от осколков стекла и скакали по стенам разноцветными бликами, так что Ролло на мгновение показалось, что он очутился в гроте.
Порыв прохладного ветра бросил ему в лицо горсть соленных освежающих капель.
«Хвала Древу, наконец-то, утро!» — подумал мужчина, сидя напротив отсутствующей стены и наблюдая за движением оранжевого светила.
С некоторых пор он ненавидел ночь с ее темнотой и навязчивыми мыслями, заглушить которые не получалось ни одним известным ему способом.
Пару дней назад Ролло попробовал выйти на палубу, чтобы подышать свежим морским воздухом и подумать о будущем, но оказавшись под пристальным взглядом мириады подмигивающих звезд, ему стало неуютно. Мужчине почудилось, будто все погибшие в ночь битвы собрались на небе и попытались заглянуть ему в глаза, чтобы ненавязчиво поинтересоваться: как же он умудрился оказаться в таком положении?
Единственным, кто «смотрел» на Ролло холодно-равнодушно, ни за что не осуждая, но и не пытаясь оправдать, был «паук» — огромный голубой кристалл-заплатка, образованный из смеси силы неклейменной ведьмы, дракона и пепла Древа для того, чтобы заделать разбитую демоном грань между мирами.
Если бы их Мир разумно использовал магию, если бы сирин когда-то послушали драконов и объединились с ними, а не стали бы уничтожать — ничего бы этого не было. И Лорелейн была бы жива…
С этими мыслями Ролло ушел с палубы в каюту, где заперся и решил заглушить душевную боль надежным проверенным веками способом — ромом. И вот этот способ безотказно работал целых… сколько ночей?
Мужчина нахмурился, потирая заросшее лицо. Думать получалось плохо. А самое противное, что вместе с отрезвлением стали пробуждаться воспоминания. Капитан хмурым взглядом окинул каюту, обнаружил новую порцию «лекарства» и влил в себя все до последней капли. Но память не желала засыпать.