Один из телохранителей нес на согнутой руке голову своего господина. На мертвом лице застыл ужас, рот был раскрыт в немом крике. На ковер капала кровь.
– Выброси их вон, – прошипела сквозь зубы колдунья одному из гвардейцев.
Стражник копьем указал телохранителям на лестницу и пошел за ними следом, подталкивая их в спину наконечником. На белые мраморные ступени падали алые капли. Эбби сидела, не в силах пошевелиться.
Старуха медленно поднялась с кресла.
– Пожалуй, сегодня я не стану беспокоить Волшебника Первого Ранга. Приду в другой раз, если понадобится. Она наклонилась к Эбби. – Меня зовут Мариска. Пусть добрые духи даруют тебе удачу. – Она на мгновение нахмурилась и медленно пошла вниз, держась за мраморные перила. Колдунья щелкнула пальцами, и второй гвардеец заторопился вслед за старухой, чтобы ее проводить, колдунья повернулась к Эбби.
– Волшебник Первого Ранга ждет тебя.
Эбби, хватая ртом воздух, неловко поднялась с кресла.
– Что произошло? Почему Первый Волшебник так поступил?
– Этот человек пришел по поручению другого человека, чтобы задать вопрос Первому Волшебнику. Волшебник Первого Ранга дал свой ответ.
Эбби прижала к груди котомку. Она не могла оторвать глаз от кровавых пятен на полу.
– И на мой вопрос он может дать такой же ответ?
– Я не знаю, о чем ты собираешься спрашивать. – Впервые за все это время выражение лица колдуньи немного смягчилось. – Если хочешь, я провожу тебя вниз. Ты можешь поговорить с другим волшебником или еще раз обдумать свою просьбу и прийти в другой день, если все же сочтешь, что это необходимо.
Эбби проглотила слезы отчаяния. Выбора у нее нет. Она покачала головой.
– Я должна его увидеть.
Колдунья глубоко вздохнула.
– Ну хорошо. – Она взяла Эбби под руку, словно хотела поддержать девушку. – Волшебник Первого Ранга ждет тебя.
Эбби, по-прежнему прижимая к груди котомку, вошла в зал. Факелы в железных подставках еще не горели. Предвечернее солнце стояло достаточно высоко и хорошо освещало зал сквозь большие застекленные окна. Пахло смолой, лампадным маслом, жареным мясом, сырым камнем и застоялым потом.
В зале царила суета и гам. Повсюду сновали люди, и все, казалось, говорили одновременно. Столы, стоящие по всей комнате, были завалены книгами, свитками, картами, уставлены погасшими лампами, горящими свечами и тарелками с недоеденным мясом. Эбби заметила множество непонятных и странных предметов» начиная от мотков ниток и кончая полупустыми мешками с песком. У столов толпились люди; одни мирно беседовали, другие ожесточенно спорили; кто-то листал книги, кто-то просматривал свитки, кто-то переставлял на картах флажки.