Удивительно, но сидя в воде я был в более выигрышном положении!
Мне нужно защищать лишь голову, едва-едва показывающуюся среди
волн, от прямого удара, а карабасу нужно защищать всю лодку.
Вода мягко утянула вниз, но я до последнего держал на
поверхности ладонь, сохраняя давление. Наверное, карабасу это
противостояние тоже давалось не просто, потому что он решил
приберечь силы. Я еще держал контакт с воздухом, буквально
кончиками пальцев, когда он резко убрал напор... У меня была
секунда, не больше. В конце концов мы все еще чувствовали сферу
противника и могли противостоять ее движению - но он не успел
вовремя переключиться.
Резко собрав весь поток воедино почти на грани своего объема, я
ударил в грудь одного из пиратских матросов, и тот вылетел с палубы
в волны. Карабас еще успел попытаться как-то его подхватить, но
всесильным он не был и матрос рухнул в воду. То, чего я и
добивался.
Гребок матроса оказался последним взмахом, я втягивал его вниз,
даже сам опустился метров до четырех, потому что сверху прилетел
дротик, скользнув в полуметре. Пирата тащило в глубину, он отчаянно
махал руками, но я запихнул ему в рот и ноздри все море, которое
смог собрать.
Жутко убивать человека, которому нечего тебе противопоставить.
Тем более, что вода все передает мне: как он пытается выплыть, как
кричит прямо в воду, понимая, что уже не выбраться. Как хватается
за грудь... как замирает, все еще подергиваясь. И начинает
тонуть.
Но лучше он, чем я или мои матросы.
Словно ленивая акула я отплыл в сторону, в последний момент
перед выныриванием дернув себя вбок. Стрела клюнула бы мне точно в
спину, лучник умел в свою палку со струной, но против мага, даже
самого слабого, это не играло.
Вдох, еще вдох, море уволакивает на глубину и я подплываю к
вражеской лодке.
На этот раз меня приняли всерьез, потому что отпускать карабас
не собирался, давил вовсю и даже пытался комбинировать - лучник
метнул стрелу в "воронку", чтобы сложить полет и давление воздуха.
Я лишь нырнул, переведя все силы на защиту; каким бы плотным не был
поток ветра, он лишь толкал, но не резал. Впрочем, почти сразу
усилия сложили: стрела летела в меня, разгоняемая и корректируемая
карабасом. Я снова ушел на глубину, ниже, отплыл подальше и
позволил себе выдохнуть. Не знаю, откуда у меня брались силы, но
холодное бешенство переплавилось в такую же холодную решимость - я
собирался выбить пиратов до единого.