В лабораторию забежали несколько человек и, подчиняясь командам,
рассредоточились по помещению. Загремели стенды, ящики и столы. Они
убирали то, что мешает, и... строили высоты.
Как только они смогут стрелять сверху...
— Они строят вышки! Нам крышка! — случайно срифмовала
Веро́ника.
В ответ раздался нервный металлический смех и голос
оружейника:
— Придавите паразитов. — Его прервали грохот рассыпающейся кучи
металла и айканье одного из бойцов. — И тебя я тоже придавлю, но
чуть позже, мелкий уродец.
Видимо, на таких киборгов парализующее излучение действует хуже.
Кир ослабил рычаг. Глубоко вздохнул, посмотрел в спину сестре.
Веро́ника почувствовала его взгляд и повернулась. Кир сказал:
— Ради мамы.
Он нажал на рычаг со всей силы, заставил Марту давить
искусственной рукой и игнорируя предупреждения. Хруст тонкого
пластика перекрывал грохот перестановки, крики бойцов и приказы
оружейника. Командор давил и давил, пока в двери не щёлкнуло, а
рычаг не переломился пополам. По инерции Кир больно ударился о
стенку.
Дверь сдвинулась и обнажила сверкающую чистым металлом
внутреннюю часть. Он схватился за край и потянул. Скрипнули суставы
Кира, пальцы скользнули по краю.
Дверь его усилия проигнорировала.
Сердце Кира замерло, а руки опустились. Не пройти.
Но всё же Командор заглянул в узкую щель и в блёклом свете
заметил нацарапанные буквы прямо на двери. А затем в нос ударила
вонь.
Знакомая вонь разложения. Узкая щель пропускала слишком мало
света, и Кир не разглядел, что там так воняет. И ладно — ему
хватило надписи, чтобы развернуться. Его интуиция кричала, что
здесь что-то не так, и когда Марта шепнула «Уходи», он не подумал
ослушаться.
Он бросился к Веро́нике, коснулся её плеча, и девушка чуть не
выстрелила в упор. Кир перехватил оружие и дёрнул на себя. От
неожиданности та выпустила винтовку, а Кир посмотрел на индикатор
заряда. Выстрела три. Противников больше — он слышал голоса
шестерых, и другие явно приближались.
Вдруг Кир понял, что единственный человек, который применил
реальную силу против него в последние дни, — это Клаз. Только он
спокойно бил и стрелял, пусть и рисковал товаром.
Остальные лишь угрожали оружием, но на курок не нажимали.
Молодые бойцы, которые никогда не выходили на поверхность и грызли
друг другу глотки по строгим правилам на арене.