– И что было дальше? – поинтересовалась я, несколько бестактно разглядывая заплывший глаз режиссера.
– Потом мы поехали ко мне домой, и я вернул ему наш договор, который мы с ним заключили.
– Только его? – спросила я.
– Его и всей их братии, – неохотно сказал режиссер. – Сначала я не хотел, не то чтобы они были мне так нужны, но он вел себя по-хамски, и я тоже уперся. Но время шло, он не уходил, стемнело, мне захотелось спать, и я решил отдать ему его чертовы бумажки.
– И он ушел? – спросила Мариша.
– Выкатился как миленький с таким торжеством, что смех брал.
– И в котором часу это знаменательное событие произошло?
– Я не смотрел на часы, – пожал плечами режиссер. – Но уже давно стемнело.
– Ну хотя бы примерно постарайтесь припомнить, – попросила я.
– Говорю же, не помню, – покачал головой режиссер. – Хотя постойте, как только он ушел, я машинально включил телевизор и пощелкал каналы. Так вот, по ТВ-3 шел мой любимый фильм «Формула любви». Там как раз Фарада сетовал на дикие нравы, царящие в России.
И Никаловский быстро схватил программу передач, лежащую на столике возле него.
– Смотрим. Если верить программе, фильм начался в 23.30. Значит, учитывая рекламные блоки, мой гость избавил меня от своего присутствия где-то около полуночи. Вам это о чем-то говорит? Кстати, а что случилось? Он где-то еще наскандалил? Почему вы им интересуетесь? Драку учинил?
– Почему вы так решили? – спросила я.
– Ну как же, – пожал плечами режиссер, – мне показалось, что он собирается еще куда-то ехать. То есть перед тем, как вернуться к Алине, у него было еще какое-то дело. Перед уходом он взглянул на часы и пробормотал, что уже поздно. Вроде бы опасался куда-то не успеть. Вот я и подумал, что в таком взвинченном состоянии он мог ого-го сколько дров наломать. Напился, наверное? Вы уж его не судите строго, его тоже можно понять.
– Если человек за рулем напился, то тут сочувствовать нельзя, – строго сказала Мариша.
– С чего вы взяли? И вовсе он не за рулем был, – возразил режиссер. – Его машина как застряла в канаве, когда он нам дорогу у Капральего ручья преграждал, так и осталась там. Он ее вытаскивать не стал. Мы в город на моей машине вернулись.
– Последний вопрос, а как вы вообще познакомились с Алиной? – спросила у толстяка Мариша.
Как ни странно, успокоившийся было режиссер снова заволновался, его лоб покрылся испариной, а сам он побледнел.