---------------------------------------------------------------------------------------------------------
*Здесь и далее к словам, помеченным звездочкой, см.
примечания в конце книги.
---------------------------------------------------------------------------------------------------------
Элла, Эллочка, Элоиз …
Высокая рыжеволосая женщина с обольстительной улыбкой, цепким
взглядом и бульдожьей хваткой успешной деловой леди. Так хозяйку
дома желаний воспринимали все, и только Север знал, чего стоило
жертве домашнего насилия, долгое время подавляемой мужем-садистом,
за каких-то пять лет превратиться из дрожащей немощи в роковую
красавицу. Она собрала под своим крылом множество талантливых
людей, которых тоже побила жизнь. И клуб ее пользовался огромным
успехом.
Одни приходили сюда, чтобы отведать кулинарные изыски
блистательного шеф-повара, другие — провести время за азартной
игрой, третьи — полюбоваться на изящных танцовщиц или послушать
голос загадочной леди «М», по выходным выступавшей у Элоиз. Раньше
эта неуловимая особа пела и в других заведениях, но Эллочка не зря
славилась способностью получать все самое лучшее. Сладкоголосую
сирену, как прозвали таинственную певицу, прятавшую лицо под
маской, она тоже очаровала. А еще заинтересовала и убедила петь
только у нее.
Как именно ей это удалось, Элла, естественно, скрывала, тем
самым еще больше набивая цену себе и своему дому желаний. За
хорошие деньги здесь можно было найти многое: подругу на ночь или
интересного собеседника, вкусный ужин или новомодный коктейль,
зрелищный номер со спецэффектами или такую вот полуденную тишину.
Этот клуб не зря считался лучшим в Айгрэме, хотя подобных мест в
городе хватало.
— Скучаешь, Ян? — Подсев к задумчивому блондину, хозяйка
водрузила на край столика свой любимый лэптоп с забавной обезьянкой
на крышке. В зависимости от угла зрения эта чудо-наклейка то весело
подмигивала, то корчила рожицы, а то и посылала наблюдателя в пешее
эротическое, бессовестно оттопыривая средний палец на когтистой
лапке.
— Наслаждаюсь тишиной, — потягивая кофе, ответил он.
— Говори прямо: прячусь от оголтелых журналюг и ненормальной
блогерши, — рассмеялась подруга.
— С чего бы? — Охотник лениво вскинул бровь.
— Ну как же? А это?
Элоиз развернула к нему экран и потыкала ухоженным пальчиком в
крупную цветную фотографию с изображением Визажиста, расписанного
под рыдающего Джокера. Хотя, может, слезы были и настоящие. Большой
ужасный маньяк, на чьем счету числилось несколько громких убийств,
плакал как младенец по приезде в гвардерлер* и просил не подпускать
к нему какую-то психованную девицу, извратившую всю суть макияжа. В
чем именно крылась эта суть, и куда делась та самая девица, СМИ
толком не знали, но активно выдвигали версии.