И крестьянин принялся судорожными движениями рисовать на груди крест.
– Чего ты несешь? – Хаук поморщился. – Какая дева? Ты мне лучше ответь, как называется эта страна, кто тут правит, и далеко ли до Миклагарда?
– Э… – Эстебан застыл с поднесенной ко рту рукой, явно пораженный тем, что демоны могут задавать такие вопросы. – Это Астурия… Главный у нас король, да сохранит его Святой Яго…
– И тут есть конунг, – хмыкнул Ивар.
– А вот про Миклагард я никогда не слышал, – сказал пленник, недоуменно хлопая ресницами.
– А что дальше на юге? – терпеливо вопросил конунг.
– Земли нечестивых сарацин, – Эстебан вновь нарисовал на себе крест, а на лице его появилось выражение величайшего отвращения, – которые поклоняются идолам, и приносят им в жертву украденных христианских младенцев!
– Что это за сарац… серки такие? – Хаук спрятал меч в ножны.
Поняв, что убивать его не собираются, Эстебан приободрился, и заговорил куда бойчее:
– Они пришли из жутких пустынь, ликом черны, и нрав имеют дикий, – сообщил он. – Рать их неисчислима, и едят они мясо сырое.
– Должно быть, с ними нам еще придется сразиться, – заметил Ивар, и тут же его ушей достигло возмущенное меканье, прерываемое мощным сопением.
Из‑за поворота тропы явился Вемунд, волокущий за собой двух коз.
Те изо всех сил упирались копытами, и идти вслед за толстым «демоном» не хотели. Похоже, догадывались о ждущей их судьбе. Сопровождавшие Вемунда викинги тащили мешки, в которых, судя по выпирающим округлым бокам, уместились сыры.
Эстебан с ужасом воззрился на представшую ему картину.
– В деревне пусто, – бодро доложил Вемунд, зеленые глаза которого довольно сияли. – Все разбежались. Мы все оглядели, и чтобы зря не ходить, кое-чего захватили.
– Правильно, – одобрил Хаук, – свежее мясо никогда не помешает.
Развернувшись, он первым зашагал по тропе. За ним двинулись добытчики, завершал процессию Ивар. На тропе остался потрясенный и невероятно счастливый, что так легко отделался после встречи с демонами, Эстебан.
Что такое пара коз и несколько кругов сыра по сравнению с душой?
Зато будет о чем рассказать обитателям соседних деревень!
– Что-то мне это надоело, – лежавший на лавке Нерейд перевернулся на живот и принялся когтями драть себе спину.
Обгоревшая под южным солнцем кожа сползала белесыми неровными лохмотьями, похожими на сброшенную змеиную шкуру.