– Да что же это?.. – еле слышно, словно боясь собственного голоса, выдохнул Василий.
Вокруг величественно посверкивали бледно-золотистые громады, поигрывал стеклянными искорками гладкий дымчатый пол, а за спиной свешивалась со льдистого потолка сволочная пятиэтажка.
– Рома! – что было сил закричал Василий. – Рома, ты где?!
И тут только обратил внимание, что здесь совершенно нет эха. По идее звук должен был отразиться от верхней тверди, загулять, перекликаясь, между колоннами. Ничего подобного. Звук глохнул, как упакованный в вату.
Василий рывком расстегнул кобуру, дослал патрон и вскинул пистолет над головой, явно собираясь палить до тех пор, пока хоть кто-нибудь не прибежит на выстрелы. Но «макаров» отозвался звонким металлическим щелчком. Осечка. Василий передёрнул затвор, выбрасывая бракованный патрон, и нажал на спуск повторно. Опять осечка. Ругаясь одними губами, выбросил другой. И – третья осечка подряд!
Василий уставился на пистолет, потом – на выброшенные патроны. Не веря глазам, нагнулся, подобрал. Патроны были тусклые, зеленоватые, словно пролежали в земле лет двадцать.
Краем глаза он уловил лёгкое движение неподалёку и обернулся. Там, вздыбив от ужаса серебристую шёрстку, обмер ещё один лупоглазый зверёк, поражённый, видать, порывистыми движениями огромного существа и производимыми им металлическими щелчками.
Несколько секунд они смотрели друг на друга. Затем лупоглазый коротко прыгнул вперёд, ухватил оброненную капсулу и снова обмер, явно прикидывая расстояние до ближайшего овала. В каком-то странном остолбенении Василий смотрел, как пушистый жулик шажок за шажком продвигается к смертельной тени. Вот до неё осталось всего полметра, зверёк приостановился и дерзко воззрился на человека. Задорное чириканье – и, метнувшись прямо в центр овала, лупоглазый исчез вместе с украденной капсулой.
Медленно-медленно, словно боясь спугнуть затеплившуюся надежду, Василий вытер лоб кулаком, в котором были судорожно зажаты чёрт знает с чего позеленевшие, нестреляющие патроны, и на негнущихся ногах подошёл к округлому пятну.
Сразу после удачного воровства жизнь самоубийством не кончают – это Василий знал точно. И уж во всяком случае, не с таким радостным видом…
Выставив кулак как можно дальше, он ослабил хватку и в ту же секунду почувствовал, что рука опустела. Патроны исчезли.