– Почему-то мне кажется, – язвительно произнес я, – что ты узнаешь этого человека, как бы сильно он ни изменился.
– Вы совершенно правы, капитан.
Я усмехнулся. А ведь Шолтри, пожалуй, нуждается во мне не меньше, чем я в нем.
– Не слишком приятная перспектива – заиметь в экипаже бывшего мятежника.
– Понимаю ваши сомнения, капитан. Но у меня нет ни малейшего желания предавать вас. Просто нынешняя профессия с каждым днем становится для меня все труднее.
Редрак смотрел подкупающе честным взглядом. Такой бывает лишь у очень талантливых обманщиков…
– Есть только одна возможность зачислить тебя в экипаж «Терры», – твердо сказал я. – Психическое кодирование.
Редрак дернулся и вскочил.
– Не проводите ли меня в карцер, капитан? – вежливо поинтересовался он. – Я с удовольствием поскучаю там до первой обитаемой планеты.
– А может, лучше проводить тебя до шлюза? – предложил я. – Мы еще не стартовали, и через пару часов ты сможешь вернуться к прежним занятиям.
Редрак кивнул. И со странной гордостью сказал:
– Хорошо, капитан. Я согласен погибнуть свободным человеком. Но жить рабом не соглашусь никогда.
Вот так шулер-пропойца… Лучше умереть стоя, чем жить на коленях. Впрочем, против этого лозунга я ничего не имею.
– Могу предложить тебе частичное кодирование, а не полное подавление воли. Улавливаешь разницу?
– И какие же правила вы собираетесь мне навязать?
Я с усмешкой разглядывал настороженное лицо Редрака. К счастью, мне не приходится изобретать велосипед. Умный писатель, живущий неподалеку от «Нюорка», придумал эти правила давным-давно. Все, что от меня требуется, – это переделать три азимовских закона роботехники для человека.
– Первое. Ты не должен своим действием или бездействием причинять вред членам экипажа моего корабля. Справедливо?
Редрак страдальчески скривился.
– Второе. Ты должен выполнять свои уставные обязанности в той мере, в какой они не нарушают первый закон. Согласен?
– Ну…
– Третье. Ты вправе совершать любые поступки, которые не нарушают два первых закона. Вот и все условия.
Разумеется, я порядком исказил азимовские законы. Начиная с того, что свел понятие человека к гораздо более узкому кругу членов экипажа… Но что поделаешь, Редрак не робот, а я не миротворец, взявшийся за его перевоспитание.
В белых перчатках в космосе не путешествуют.