– Ваня, тебе не по фигу, где медовуху глотать? – вкрадчиво поинтересовался Рабинович, подходя к омоновцу.
– По фигу, – продолжая скалиться, согласился тот.
– Ну так подвинься куда-нибудь, – едва сдерживая гнев, сквозь зубы процедил Рабинович.
– Без проблем, – кивнул головой Жомов, всегда сочувствовавший жертвам любовных похождений, и, недолго думая, переместился на соседнюю лавку, мощным крупом потеснив пирующих.
Из-за непомерных возлияний большинство из новых соседей Жомова по столу даже не заметило, что произошло, лишь удивившись столь быстрой перемене блюд. Часть, видимо, недостаточно пьяная, возмутилась тем, что им подали чьи-то объедки, малая толика подивилась резкой перемене собеседников напротив, и лишь тощий викинг, сидевший на самом краю скамьи, открыл от удивления рот, в одну секунду вдруг оказавшись лежащим на полу. Впрочем, горизонтальное положение его устраивало, видимо, больше, чем вертикальное, поскольку завопив на весь зал: «Гарсон, счет!» – викинг тут же захрапел.
А между тем на противоположном конце стола захмелевший Форсет, размахивая руками, описывал несравненные подвиги трех чужестранцев. С его слов получалось, что один только Сеня Рабинович уложил своими руками около двух сотен берсерков, а уж Жомов и вовсе остановил целую бронетанковую дивизию. Подвиги Попова в этот день вообще заняли бы сотню страниц в какой-нибудь эпической саге Снорри Стурлусона, однако кенинг их несколько сжал. Зато увеличил размеры приблудных бесов. А когда Ингвина позволила усомниться в сем факте, Форсет призвал на помощь свидетелей. И они пришли!
Если бы у адвоката Чикатило на суде присяжных было столько свидетелей, то знаменитый маньяк вместо смертного приговора был бы причислен к лику святых. Однако у Чикатило со свидетелями были проблемы, коих не испытывали трое ментов. Свидетели их подвигов, окружив Ингвину, принялись столь горячо убеждать девушку в доблести сынов Муспелльсхейма, что у нее от их болтовни разболелась голова.
– А ну, марш отсюда! – рявкнула юная воительница, и всех доброжелателей словно ветром сдуло от стола.
– Хорошо. Может быть, все, что вы говорите, и произошло на самом деле, – наконец дождавшись относительной тишины в зале, провозгласила Ингвина, – но я поверю в ваши байки только после того, как своими глазами увижу чудо, сотворенное этим ворлоком.