На свет были извлечены аккуратно сложенные рубашки Андрея – три грязные, две чистые. Несколько маек. Шорты, которые он в каком-то кафе облил капуччино. Варя хотела их застирать, когда они вечером вернулись в гостиничный номер, но почему-то не сделала этого. Ей смутно вспомнилось, что как будто они опять выясняли отношения. Значит, стирка была исключена, и оставшиеся дни Андрей догуливал с пятном на правой штанине. Мама с удивлением рассматривала пластиковый лоток с питанием:
– А это что?
Варя объяснила, что это выдавали в поезде, и мать изумилась окончательно:
– Как в самолете стало! Господи, там же ехать всего восемь часов! Неужели все такие голодные?
– Думаю, что мало кто это ест, – заметила Варя. – Кстати, в моей сумке такой же лоток. Я тоже ничего не ела. А этот – Андрея.
Мать унесла еду на кухню. Пока она разбирала продукты и укладывала их в холодильник, отец пристально смотрел на Варю, будто ожидая, что она ему что-то скажет. Она не выдержала этого взгляда:
– Ты что, пап? Тоже меня обвиняешь?
– А кто еще тебя обвиняет? – вопросом ответил он. Варя осеклась. В самом деле, никто ее не обвинял. Она сама себя терзала.
– Ты, правда, перестала с ним разговаривать? – спросил отец.
– Да. Вчера утром перемолвились парой слов, и все.
– И днем больше не виделись?
Варя с досадой отбросила упавшие на глаза волосы, как будто они были во всем виноваты:
– Знаешь, папа, мне ничуть не хотелось его видеть! Мы уже не могли друг друга выносить. Если бы мы в последний день не расставались, еще неизвестно, может, это я бы покончила с собой.
Она напоролась на его осуждающий взгляд и это, как всегда, заставило ее замолчать. Варя опустила голову и выбросила из мужниной сумки все, что там оставалось – пакет с бельем и носками, шлепанцы, несколько носовых платков, две обертки от фотопленки «Кодак». И два черных футлярчика с отснятыми кассетами. Больше там ничего не было – на дне болталась мелочь, выпавшая из карманов, да еще завалился в угол помазок для бритья. Варя порылась в карманах сумки, извлекла оттуда гостиничный проспект, связку ключей от собственной квартиры и маленькую клизму. Появление этого предмета удивило отца. Варя улыбнулась, поймав его взгляд:
– Он ею чистил объектив фотоаппарата. Направлял на линзу наконечник и продувал. Протирать нельзя, можно что-то там стереть. Он мне объяснял, но я уже не помню точно.