Глава девятая,
в которой не происходит ничего существенного
Проснулся Серега оттого, что Мыш пощекотал ему пятку.
– Ну здоров ты спать! – заявил названый брат.– Солнышко уж без малого на самую маковку забралось.
Серега сел, пощупал затылок; нормалек. Почти не больно.
И тут же дернулся: прямо по его ноге ползла змея!
Тьфу ты, пропасть! Обычный уж!
Серега смахнул его на пол.
– Эй, ты что! Не обижай! – сердито проговорил Мыш.
Подхватил ужа и отнес к миске с молоком. Как кошку.
– А Слада где? – спросил Духарев.
– Да в лавке, где ж ей быть,– пожал плечами Мыш и похвастался: – А я по рыбку ходил. Во! – Паренек махнул связкой окуньков и лещей.– Будет на жаренку!
– А искупаться в вашей речке можно? – осторожно спросил Духарев.
– Да почему ж нельзя? – удивился Мыш.– Пошли!
В воде отражались синее небо и зеленая листва. Мыш быстренько скинул с себя все, кувыркнулся в траве, вызвав переполох в племени кузнечиков, вскочил…
– Ух ты! – воскликнул он, восхищенно взирая на Духарева.
Серега решил было, что причина восторга – его атлетическая фигура, но оказалось, что фигура ни при чем. Предмет, потрясший воображение названого брата,– Серегины ярко-алые трусы-плавки с вышитым орлом на кармашке.
Мыш с огромным уважением пощупал тонкую ткань.
– Это кто ж те спрял такое? – поинтересовался он.
– Да я откуда знаю? – ответил Духарев.– В фришопе купил. Здесь глубоко? – Он кивнул на текущую двумя метрами ниже воду.
Вместо ответа Мыш разбежался и сиганул вниз.
– Давай! – заорал он снизу.
Серега отошел на пяток шагов, разогнался, взметнулся вверх ласточкой, описал идеальную дугу и чисто, как нож, вошел в теплую воду. Песчаное дно ударило по подставленным рукам, течение мягко потянуло за собой. Серега вынырнул и пошел поперек струи мощным кролем, наслаждаясь собственной силой, скользящей вдоль кожи водой и тем, что Мыш наверняка глазеет на него и, очень может быть, восхищается им самим, а не турецкими плавками.
Оказалось, что наблюдает за ним не только названый брат. Когда Серега достиг противоположного берега, до которого было всего ничего, меньше сотни метров, то обнаружил деревянные мостки, а на мостках – трех аборигенок, занимавшихся постирушками.
Ради Серегиного заплыва они сделали перерыв и глядели теперь с любопытством на его стриженую голову.