Дым костра.
Лошади.
Человеческий страх.
Земля.
Кровь.
Ягоды...
Вот она, где-то совсем рядом.
Пошел к шатру, расположенному на краю лагеря, и даже на таком расстоянии почувствовал дикий животный ужас, который исходил от него.
Она была напугана. Даже больше, чем в нашу первую встречу. Улыбнулся, несмотря на внезапное волнение, охватившее мое сердце. Пусть узнает, что ее ждет, если откажется отвечать на мои вопросы. Неторопливо распахнул полог шатра и застыл на месте.
Иярка стояла посреди шатра с мечом в руках. Верх ее платья был разорван так, что из-под него прекрасно были видны упругие груди с коричневатыми ареолами сосков. На мгновенье я забыл, зачем пришел, стоял как идиот и любовался воинственной амазонкой. Ее волосы были сбиты и разбросаны по плечам, глаза полыхали от злости, губы сжаты, и всем своим видом она пыталась показать, что приближаться к ней не стоит.
– Думаешь проткнуть кого-то этой зубочисткой? Ты хоть знаешь, как им пользоваться? – Двое воинов меня не видели, зато девушка заметила сразу. Она переводила затравленный взгляд то на них, то на меня и сделала шаг назад, выставляя перед собой меч как единственное средство защиты.
Глупая.
Зарк – кажется, так звали лысого – в два прыжка преодолел расстояние между ними и ловко вывернул ей кисть, тем самым заставляя ее отпустить рукоять меча. Сталь с глухим стуком упала на землю, а девушка забилась в руках воина.
– Отпустите, прошу, отпустите меня. – Из ее глаз брызнули слезы, и весь воинственный запал на этом закончился.
Как жаль, а я уж приготовился к самому настоящему представлению.
Заметил, как из глаз девушки брызнули слезы, услышал ее мольбу, но вместо предвкушения и наслаждения предстоящим зрелищем дышать вдруг стало тяжело и невыносимо. Какое-то странное, доселе неведомое чувство когтистыми лапами пробралось под мою кожу и нашёптывало: останови это, спаси ее.
Но я действовал наперекор своим желаниям, решил проучить ее немного, пусть узнает, что такое настоящий страх. Вот только когда одной рукой воин накрыл ее грудь, а второй начал торопливо стаскивать с нее остатки одежды, я не смог совладать с внезапно нахлынувшим чувством злости.
Все внутри кричало о том, что кто-то чужой посмел прикоснуться к МОЕМУ. Я захотел отрубить головы этим двоим, захотел увидеть их мучения, захотел оторвать руки только за то, что они без разрешения шарили по телу девушки. Все мое естество жаждало защитить эту незнакомку, в которой каким-то непонятным образом мой дракон распознал свою истинную.