– Ну что, козлы вонючие, – обратилась к ним Соня, – вы же знаете, что у вас есть полторы секунды, чтобы успеть прижать пальцем детонатор, так давайте, покажите, что вы действительно крутые парни… И тогда вы сделаете со мной все, что захотите…
Пираты оцепенели от страха и не могли даже говорить. Только один из них разлепил побелевшие губы и пролепетал:
– С-соня, если можешь, отключи эту штуку.
– Хорошо, но тогда вы, кучка поганцев, будете обращаться со мной как с равной, поняли?
Пираты продолжали молчать.
– Я не слышу ответа. Поняли или нет?
– П-поняли…
– Поняли, Соня. Отключи эту штуку.
– Пожалуйста, Соня…
– Ладно, договорились, – смягчилась девушка. – Всем внимание…
Соня схватила «лягушку» и, перевернув ее, прижала чеку пальцем, затем достала из кармана предохранитель и завинтила его на место.
– О-ох… – выдохнули пираты одновременно.
– Так она, сука, нас всех чуть не угробила! – заорал пришедший в себя Тони Хариер и, подхватив с пола разводной ключ, бросился на девушку.
Он сделал только два шага и получил пулю в живот. Посмотрев, как он корчится на полу, Соня опустила пистолет и сказала:
– Мы же договорились – обращаться как с равной…
Когда Ди Пенте доложили о происшествии в машинном отделении, он рассудил, что такой человек, каким оказалась Соня, стоит дороже, чем Тони Хариер, и разрешил ей остаться в команде.
После этого никто не посмел напомнить девушке о ее прежней жизни. Она завоевала авторитет в лихих абордажных боях и не избегала внутренних пиратских разборок.
На ее теле множилось количество шрамов и вместе с тем росло влияние на пиратов. Вскоре ее статус уже приравнивался к уровню бригадира. Однако небольшую команду, как положено бригадиру, капитан Соне не дал. Ди Пента хорошо помнил, кто такая Соня. Он все помнил и понимал, что девушка всегда будет ненавидеть его.
Несмотря на посеченное шрамами лицо и пару выбитых зубов, она не утратила привлекательности, походка по-прежнему оставалась легкой и стремительной. Коротко остриженные темные густые волосы не потеряли своего блеска. Ди Пента знал, что теперь Соня живет с Резником, и даже испытывал что-то вроде ревности.
– Неужели ты не рада, что мы наконец вернемся к старой работе? Мне казалось, тебе это нравится…
– Иногда нравилось, а иногда не очень…
– Тогда почему ты не уехала? Тебе одной, в виде исключения, было разрешено вернуться домой… Чего же ты хочешь, кроме того, чтобы пристрелить Ди Пенту?