Оно и неудивительно – война с новосотворенным Зверем потребовала от него поистине небывалого. Он вскрывал старые кладбища и создавал армии скелетов и зомби, бросая их в бой против порождений своего врага. Он не колеблясь убивал людей, если дело требовало их смерти. Он давно уже приговорил самого себя и потому не испытывал ни страха, ни сомнений. Hо оказаться в руках Инквизиции – нет, это было выше его сил.
Ведь, в конце концов, он был рожден человеком.
Итак, первая возможность. Он содрогнулся при одной мысли о ней. Как такое вообще может прийти ему в голову? Или – он поежился, вспомнив о проклюнувшемся на руке фиолетовом бутоне, – это означает, что от человека во мне осталась только личина?
Подобные мысли он старался гнать. Отдача от его заклятий оказалась слишком велика. Непомерно велика. И время, отпущенное ему, время, пока он еще мог сопротивляться, неумолимо истекало.
Конец ознакомительного фрагмента.