– И что дальше? – Мусусимару оставался внешне спокойным, но внимательный наблюдатель заметил бы, что в его глазах разгораются неясные искорки. Джеральд не был внимательным наблюдателем.
– А ничего, – сказал он. – Занес он эту бандуру в свой кабинет, она там и простояла до сегодняшнего утра. А сегодня он снова появился, прилетел из Кузбасса на попрыгунчике, бегом вбежал в кабинет, схватил ее и попер опять на попрыгунчик. И все бегом! Хосе говорит, на него аж смотреть было страшно, весь потный, глаза навыкате, от тяжести аж скрючился, а все равно бежит. Небось, начальство срочно потребовало, наверное, этот, которого инженеры дятлом зовут.
– Но-но! – по привычке прикрикнул Мусусимару. Нехорошо, когда рабочие ругают администрацию, пусть даже и за дело. – А когда Рамирес привез эту вещь, он тоже прилетел на попрыгунчике?
– Точно не помню, – задумался Джеральд, – хотя… да, точно, на попрыгунчике! Тогда еще Настаська на взлетной площадке ошивалась, она потом вечером Аббасу рассказала, что Кинг-Конг какую-то тяжеленную бандуру привез на попрыгунчике. Аббас еще подумал, что он снова начнет эту свою съемку проводить и опять работа на неделю остановится.
– Хорошо, – сказал Мусусимару, – спасибо.
И вышел из кабины. Джеральд сидел, разинув рот – особист еще ни разу не говорил ему спасибо.
8
– Дятел, – прошипел Джон Рамирес, едва за ним закрылась дверь приемной Сяо Вана.
Он произнес это слово едва слышно, но курьер расслышал и сочувственно хмыкнул.
– Позвольте, я вам помогу, – предложил он.
– Не стоит, – отмахнулся Джон, – за эту коробку вдвоем не уцепишься, а в одиночку вы ее не поднимете.
Курьер усмехнулся.
– У меня имплантанты класса Е, – сообщил он.
Джон чуть не выронил коробку.
– Класса Е? Но курьерам полагается только класс С… или уже нет?
– Еще да. Просто я успел послужить в армии.
– Класс Е… капитан?
– Майор. В отставке.
Джон промолчал. Ему очень хотелось задать вопрос, но он так и не решился. Анатолий сам ответил на невысказанный вопрос.
– Психологические проблемы. Мне все надоело, просто надоело. Не верите?
Джон неопределенно хмыкнул.
– Да, – сказал Анатолий, – я знаю, в это трудно поверить. Мало кто по собственной воле пойдет на двукратное сокращение зарплаты… но я не жалуюсь. Была одна история… ничего, что я использую вас как энергетический унитаз?