Я в душе порадовалась, что вот уже несколько лет не бывала в храме.
Но со стороны императора последовали такие ужасные действия, которые мне и не снились.
Храм сровняли с землей. Всех приверженцев культа выслали из Рима, некоторых казнили. Всех наших жрецов и жриц распяли, их тела повесили на деревьях, чтобы, как говорили в старом Риме, «умирали медленно и гнили напоказ».
Отец пришел ко мне в спальню. Приблизившись к маленькому святилищу Изиды, он взял статую и швырнул ее о каменный пол. Потом поднял куски побольше и разбил каждый из них. Он растер их в пыль.
Я лишь молча кивнула.
Вне себя от горя и потрясения, я ожидала, что он станет осуждать меня за старые привычки. Все происходящее повергало меня в ужас. Начались гонения на другие восточные культы. Император собирался отнять право устраивать святилища у многих храмов по всей Империи.
«Этот человек недостоин быть императором Рима, – сказал отец. – Он согбен под тяжестью жестокости и лишений. Он негибок, скучен и страшится за свою жизнь! Человек, не способный быть императором, не должен становиться императором. Во всяком случае, не в наше время».
«Может быть, он уйдет в отставку, – печально предположила я. – Он усыновил молодого полководца Германика Юлия Цезаря. Ведь это значит, что Германик будет его наследником?»
«Разве прежним наследникам Августа усыновление пошло на пользу?»
«Что ты имеешь в виду?»
«Подумай головой, – сказал отец. – Нельзя больше притворяться, что мы живем в Республике. Необходимо определись статус императора и пределы его полномочий! Необходимо создать схему наследования, исключающую убийство».
Я попыталась его успокоить.
«Отец, давай уедем из Рима. Поселимся в нашем доме в Тоскане. Там всегда так хорошо!»
«В том-то и дело, что мы не можем уехать, Лидия. Я должен оставаться здесь. Должен хранить верность своему императору. Ради семьи. Я обязан выступить в сенате».
Через несколько месяцев Тиберий отослал своего молодого и красивого племянника Германика Юлия Цезаря на Восток, чтобы убрать подальше от низкопоклонничества и лести римлян. Как я уже говорила, люди высказывались начистоту.
Предполагалось, что Германик; будет наследовать Тиберию. Но Тиберий оказался слишком завистлив, чтобы слушать, как толпа восхваляет Германика за его боевые заслуги. Он хотел удалить его из Рима.