Джим долго вглядывалась в его лицо, а потом быстро надела украшение себе на шею.
— Теперь твоя очередь рассказывать, — юноша довольно улыбался. — Хочу знать всё.
Они проговорили до самого утра. Джим рассказала о своей жизни за последние четыре года, описала чуть ли не каждого родственника своей семьи и даже подробно поведала о самом раннем детстве. Рассказала о том, как была украдена в младенчестве, о заброшенном замке, о "добром путешественнике", о приюте, о страшных снах, после которых она всегда просыпалась со стойким чувством, что должна что–то вспомнить, но не могла. Под конец она призналась, что "добрым путешественником" был Кассиан, сказала также, что так и не смогла ему открыться. От чего Арникус жутко разволновался. Долго возмущённо повторял: "Ну как он мог тебя не узнать? Как?" А потом, успокоившись, радовался: "Это хорошо, что не узнал!"
Когда начало светать, Арникус со своими воинами проводил Джим до академии. Они попрощались возле ворот, и она вошла во двор. Проходя мимо охраны, заметила их осуждающие взгляды. Ее так и подмывало сделать что–нибудь эдакое, но сдержалась.
Она была уже на полпути к жилым корпусам, когда решила вернуться. Бегом возвратилась обратно к воротам и выглянула наружу, перепугав до демонов ничего не подозревавшую охрану.
По пустынной дороге в свете занимающейся зари Арникус, как когда–то, двигался в окружении своих воинов. Вот он остановился и резко обернулся назад.
Джим едва успела спрятаться. Больше она выглядывать не рискнула, а бросилась бегом к себе в комнату. Там она нашла на своей кровати спящую Алисию. "Видно, пришла поболтать и не дождалась меня". Устало присела на стул, вытянула из выреза платья медальон и внимательно рассмотрела его. Овальной формы, внутри чёрный камень, по кругу выгравированные символы. Перевернула обратной стороной, всмотрелась в пустое место для камня и гладкое, совершенно чистое возвышение вокруг него. Спрятала медальон и тут только заметила, что на ней до сих пор надета куртка Арникуса. Аккуратно сняла, бережно сложила и оставила на стуле, потом и сама переоделась в длинную ночную рубаху и нырнула под бок к Алисии, выдёргивая из–под неё одеяло. "Обязательно потом верну при встрече", — улыбаясь подумала Джим, а через какое–то время уже сладко посапывала.