Он опустил клинок и сказал:
– Тут много всего, но этот хитрец
найдет на каждую медаль свою причину. Так что просто поверь мне,
гвардейцами Рейха за добрые дела не становятся.
Лани пожала плечами.
– Тогда поступай как знаешь. Но мне
интересно за что его так свои же, не смотря на все его
достижения.
Эш усмехнулся и кивнул:
– Действительно, расскажи нам,
«разведчик» из тяжелой пехоты, в чем это ты провинился перед
Рейхом?
Парень молчал, глядя прямо перед
собой и Эш удивленно продолжил:
– Молчишь? Неужели за дезертирство?
Вот это номер, не ожидал. И что же тебя так напугало?
– Шайзе! Убей меня маг-джагер или
дайте мне спокойно умереть самому, к черту все ваши расспросы.
Эш пожал плечами и вскинул меч, а
парень при этом затянул во все горло:
– Уна мартинааа, ми сон свегьятооо, о
Белла чаооо, Белла чаооо, Белла чао, чао, чао!
– Я же предупреждал тебя, сукин сын,
– прошипел антим. – Петь ее тебе на иктанском это еще большее
кощунство.
– Иди к черту, маг-джагер! Я знаю ее
на англосийском, ассийском, ланкарском и конечно на родном ее языке
– иктанском. Потому, что я из Цееверна и это песня моих
предков.
– Хочешь сказать, что ты из тех
подростков, которых уволокли в Рейх пока Цееверн был под его
контролем? Ну и где же ты жил в Цееверне?
– На двенадцатом плотницком разъезде,
возле пятого отделения адмиралтейства.
– Небось оттуда все так же хорошо
виден дворец верховного дожа? – прищурившись уточнил Эш.
– О чем ты? Сточные канавы оттуда
видны, да кусок пристани.
Антим опустил меч и тот обратился в
трость.
– Повезло тебе сегодня гвардеец. Ну,
что скажешь, Лани, ты все еще готова его отпустить?
– Если честно, я не очень хорошо
разбираюсь в географии и истории, – сказала Лани. – Эш, может ты
пояснишь этот момент по Цееверну?
Они шли вдоль леса и гвардеец по
имени Райль, следовал теперь вместе с ними. Не смотря на протесты
Эша девушка заявила, что бросать человека одного, нагого в лесу,
означало бы просто продлить его мучения. Антим не был с ней
согласен, но затем подумал о том, что с гвардейца станется
раздобыть себе одежду и еду отняв их у каких-нибудь беженцев, а
потому решил взять его с собой хотя бы до того момента пока не
удостоверится, что может отпустить его с чистой совестью.
Райлю выделили две простыни и из
одной он смастерил себе набедренную повязку, а другую порвал надвое
и сделал обмотки на ноги. Пока парень этим занимался Лани
совершенно беззастенчиво рассматривала его крепкое мускулистое
тело, отчего антим начал сомневаться в действительных мотивах
девушки взять гвардейца с собой.