Причиной особой неприязни остальных
привратников к Тичу было как раз его пренебрежительное отношение к
стрелковому оружию. Парень не раз задавал один и тот же вопрос: «И
чего вы стóите без этой железяки? Закончатся патроны — и бравые
вояки превращаются в беспомощную толпу. Разве это дело?»
Сам он все свое свободное время
посвящал изучению древней борьбы карху. Лет семь назад Тич
совершенно случайно столкнулся с наставником школы боевых искусств,
который буквально затащил парня на тренировку.
— Ты должен изучать карху, — заявил
тренер с такой уверенностью, что молодой человек поверил и начал
ходить на тренировки.
Поначалу система занятий показалась
ему довольно странной. Новичков заставляли заучивать около сотни
древних девизов и кличей, изучать до полусотни комплексов
ритмических движений, затем исполнять их в сочетании с древней и
непонятной речью. И только тем, кому удавалось гармонично сочетать
слова и движения, начинали преподавать уроки ведения поединков.
Сначала без оружия. Потом… Среди обывателей карху считалась боевым
искусством, в котором активно использовались любые подручные
средства. Это могла быть палка, камень, веревка — да что угодно. На
крайний случай подходило даже тело врага. Любые предметы в
натренированных руках бойца-кархуна могли стать грозным оружием.
Однако столь уважаемый сержантом устав требовал являться на
построение не с кирпичом или дубиной, а с табельным оружием,
которое он до сих пор так и не сумел отыскать.
Короткие очереди за окном мгновенно
заставили Тича забыть о пропаже — привратники имели право открывать
огонь только в самом крайнем случае. Он бросился к выходу. Еще не
хватало, чтобы его сочли трусом. Парень выскочил из казармы и
увидел, как один из сослуживцев, выбравшись из укрытия, вскинул
автомат. Снова короткая очередь — и тот, раскинув руки в стороны,
рухнул на землю. Похоже, его убили собственные пули, неизвестно
из-за чего решившие вернуться обратно. Боец оказался последним из
отделения, если не считать опоздавшего. Безоружный воин так и
замер, будто его околдовали. Бледное вытянувшееся лицо в обрамлении
черных волос, огромные зеленые глаза и два торчавших по бокам
клока. На бравого воина, каким по уставу должен выглядеть любой
привратник, он сейчас был похож, как цыпленок на лебедя.