— И ты ее взял с такой
биографией?
— Думаешь, когда она пришла на
собеседование, я в бумаги смотрел? Ты ее глаза видел?
— Не слепой.
— Тогда чего спрашиваешь?
— Стараюсь учиться на чужих ошибках.
Откуда про драку узнал? В трудовой книжке про такое не пишут.
— После первой же «приватной встречи»
мне захотелось выяснить, что за дьявола в юбке я принял на
работу.
— Выяснил?
— С некоторым опозданием, как
видишь.
— Тогда почему до сих пор не уволил?
Неужели околдовала?
— Уволишь ее, как же! Дядя
возглавляет местный налоговый департамент, а дед уже не первый срок
в депутатах. Как думаешь, сколько времени просуществует наша
компания, если вскроется факт незаконного увольнения
сотрудника?
— Может, ей денег предложить?
— Да ладно, пусть работает. Сам же
говоришь, она тебе понравилась. К тому же Вероника далеко не самая
большая наша неприятность. — Президент принялся нервно вышагивать
по комнате из угла в угол. — Дело в том, что на сегодняшний день у
фирмы денег нет. Совсем. Мы даже не в нуле, а в большом минусе.
— Каким образом?
— Умелые действия конкурентов,
некоторые мои просчеты и твоя лотерея. И вот теперь мы на краю
финансовой пропасти.
— Глубокой? — Неожиданное известие
пока не испортило настроение заму.
— Из такой обычно не выбираются.
Губергу вспомнилась ситуация
трехлетней давности. Тогда финансовая атака конкурентов поставила
под вопрос само существование «Зелако», и компании потребовался
спасательный круг в виде крупного денежного вливания. Естественным
решением подобной ситуации казалось получение очередного кредита,
но местные банки, ранее встречавшие фирму с распростертыми
объятиями, один за другим начали ссылаться на временные трудности.
По-видимому, кто-то в верхах был заинтересован в захвате той ниши
рынка, которую перекрывали Франц и Виктор. А поскольку слух о
близком крахе компании распространялся со скоростью, близкой к
световой, в предоставлении средств по очереди отказали и все
транснациональные финансовые корпорации. Фирма семимильными шагами
приближалась к банкротству. Этим бы все и закончилось, если бы не
Губерг с его необычным тотализатором.
К тому времени популярность разного
рода лотерей и розыгрышей из-за многочисленных махинаций
недобросовестных устроителей заметно снизилась. Большинство
азартных игр, проходивших в «живом эфире», на поверку оказывалось
хорошо срежисированной подставой… Практически любую «прямую
трансляцию» могли записать за неделю до показа, а современная
аппаратура позволяла обеспечить выпадение нужного шарика в нужной
последовательности. И основные выигрыши оседали в карманах
организаторов массового обмана граждан, которым в итоге доставались
лишь крохи. После ряда громких разоблачений подобные игры перестали
интересовать людей, и азартный по своей натуре человек отказался
вкладывать деньги в призрачные авантюры.