Рядышком с канмусячьим госпиталем были развернуты еще семь,
принявших раненых людей, военнослужащих НОАК и гражданских. Здесь
было суетливо и шумно, периодически людей грузили в приземлявшиеся
поодаль транспортные Ми-17, и увозили в центральные госпиталя.
Место, где я ушарашила Химе и ее примов, оцеплено тройным
кольцом, яйцеголовые пытаются собрать все, что можно. Гибель Химе в
доступном месте явление крайне редкое, и потому воду в этом месте
чуть ли через ситечко процеживают, после чего прогоняют через кучу
всевозможных анализов. А останки глубинных увезли на здоровенных
гидросамолетах, во Владивосток, где расположен НИИ «Глубина». Наши
подсуетились одни из первых, создав из комплекса уцелевших зданий
на Русском острове мощнейший научный центр по изучению Глубины.
Правда, сейчас он, как и еще три таких, находится под патронажем ОФ
ООН, но именно этот институт был первым.
В нашей общей комнате мы помогли раненым девчонкам усесться
поудобнее, я выставила ящик с бухлом, то самый, что собрали в
старом Шанхае, и Аня успела отвезти его в мой номер. Еще тогда,
когда было еще «до». И была Аня.
- Блядь, ей же всего двенадцать было… - Руки заходили ходуном,
ноги перестали держать, и я не села, а рухнула в прочное армейское
раскладное кресло. – И остальным девчонкам всего ничего. Как же
так, девочки?
Ревела я долго, уткнувшись в монументальную грудь «Энтерпрайза»,
а Петра и Марта отпаивали меня арманьяком и кальвадосом. Раненые
девчонки тоже лечили нервы добротной выпивкой, Джен и остальные
пропускать мимо не собирались, и наша компашка мерно, но верно
хмелела. Канмусу сложно напоить, но возможно. Правда, той дюжины
бутылок, что у меня была сначала, для семи перворанговых Дев вообще
ни о чем, но Петра позвонила и заказала пять трехлитровых бутылок с
ирландским семилетним вискарем. Еще кучу китайской еды затребовала,
и десять килограмм мороженого.
Так что пьянка у нас, надо сказать, удалась.Сначала мрачная,
поминали погибших девчонок и парней, потом чуть веселее, потом
Анна-Мария взяла аккордеон, и развернула его во всю ширину своей
испанской души. На музыку, огонек и запах алкоголя подкрались мои
эсминки УРО, тяжелые крейсера из эскадр девчонок. Мороженое
умыкнули легкие крейсера, заказав еще центнер с моего телефона,
себе, плавбазам и эсминкам.