– И что же это за область исследований? – с издевкой спросил Кузнецов.
– Вы ее, несомненно, знаете, доктор Кузнецов. Потому-то третьим в списке стоите вы! Мне объяснили суть этих странных исследований, заметив, что они скорее относятся к лженауке.
– Я сейсмолог, а не вулканолог, поэтому не знаю, о каких исследованиях вы ведете речь.
– Вас хорошо знают и ценят в научных кругах как широкопрофильного специалиста. Фишер даже приглашал вас к себе в лабораторию. Поверьте, если эти ученые погибли за то, что продвинулись далеко в своих исследованиях, тогда следующий, кому грозит опасность, – это вы! Поэтому я помогаю вам уйти от преследования в Европе. Но помогите и мне поймать убийцу.
– Вы хотите сделать меня подсадной уткой?
– Я хочу поймать этого преступника и спасти вашу жизнь. Вы нужны мне в Соединенных Штатах. Только там я смогу гарантировать вам безопасность.
– Это вряд ли. Мне нужно в Россию. – Он посмотрел на Элен. – Нам нужно в Россию.
– Дело ваше Я довезу вас до Парижа, там вы сможете поставить визу в Российском посольстве. Оно находится на бульваре Ланнес.
– Я был в Париже, можете мне не подсказывать.
– Хорошо, – произнес Уолкер и сощурился от боли, причиняемой раной на щеке. – Вы можете найти меня по мобильному телефону. Вот визитная карточка.
Он протянул Кузнецову уже знакомую визитку.
– Позвоните мне, если этот человек вступит с вами в контакт. Показать еще раз фотографию?
– Не надо. – Кузнецов подумал, что нечего ему еще раз смотреть на фотографию. Он был уверен, что никогда не встретит этого человека. Женя находился в постоянных разъездах, а не сидел в лаборатории, как Фишер, поэтому его будет трудно найти. К тому же он не верил Уолкеру и не верил в человека, который убивает ученых, имитируя несчастные случаи.
Они въехали в девятнадцатый округ Парижа через ворота Виллет. Проехав по авеню Фландр метров четыреста, Уолкер остановил автомобиль.
– Здесь я вас оставлю, – произнес он, не глядя на Кузнецова.
– Спасибо вам, – сказала Элен.
Кузнецов, поджав губы, промолчал. Как только Женя покинул салон, Уолкер надавил на акселератор. «Пежо», взвизгнув покрышками, стронулся с места и, обдав Кузнецова клубами выхлопных газов, скрылся в потоке автомобилей.
* * *
4 июля
Париж всегда оставлял двойственное чувство у Кузнецова. По представлению людей, живущих вне Франции, это романтический город, улочки которого овеяны духом истории. Однако Кузнецову, в отличие от большинства людей, Париж казался воплощением человеческих пороков – скупости, тщеславия и стремления к обогащению. Кто-то любовался прекрасными каналами Сены, утопающей в зелени каштанов архитектурой, прелестными парижанками, но Кузнецов видел лишь занятых собой и вечно спешащих жителей столицы, торговцев, старающихся обобрать иностранцев до последней монеты, женщин с обворожительной улыбкой, пытающихся определить по вашим глазам размер вашего кошелька.