– Ботинки поставь под батарею, – распорядилась Варвара, – только постели что-нибудь, а то будет лужа.
– Не будет. Я их сейчас вымою. Кстати, бутылку я тоже принесла.
– Пить будем?
– И есть. Мы будем есть и пить. Ставь сковородку.
– Жарить нечего, – отозвалась Варвара, выуживая чайник из раковины, – была курица, но я ее уже съела.
– На твою курицу я и не рассчитывала, – решительно заявила Татьяна, появляясь на пороге кухни, – я купила отбивные.
– Маленькие? Как тортик? – уточнила Варвара.
– Здоровые. Ну и что? – проскулила она, преданно глядя на Варвару, – ну, раз уж у меня каникулы!.. Поесть-то можно! Господи, я в последний раз спокойно ела на прошлый Новый год, да и то после четырех часов ночи, когда Ваську спать загнала и родители улеглись. Никто не руководил, не приставал, не поучал, не рыдал, не спрашивал, где суффикс, где окончание, а где числитель со знаменателем!..
– А картошка зачем? – спросила Варвара строго, глядя, как в раковину проворно летят коричневые очистки. Алые до нелепости ногти хищно сияли. – Картошка с мясом!.. Хуже только торт с маргариновыми розами!..
– Не хуже! Картошка с мясом хороша в своем роде, а торт с розами в своем. Или плоха.
– Плоха, – подтвердила Варвара. – Картошку варить или жарить?
– Варить. Мясо жарить. Картошку варить. И то и другое жарить – вредно. А ты чего в этом халате? Стряслось что-нибудь?
– Стряслось, – вздохнула Варвара, – а картошку давай все-таки пожарим! У нас на работе сегодня один придурок помер, и я чуть под машину не попала. Вернее, я попала, но… не очень.
– Как – не очень?! – возопила подруга, оставив «придурка» без внимания. – Как это можно попасть «не очень»?! Ты что, на красный переходила?! Или на зеленый?! Если на зеленый, то надо в суд подать, чтобы компенсацию выплатили! У тебя свидетели есть?
– Тань, ну что ты говоришь?! Какой суд, какие свидетели?! Хорошо, что с миром отпустили, да еще до дому довезли и с меня никакой компенсации не потребовали! Машина такая… солидная была. Большая. И хозяин… солидный.
Почему-то неожиданно и слишком ясно вспомнились серые глаза, темные из-за очень густых и коротких прямых ресниц, большие руки, и еще голос, и уютный автомобильный свет, и то, как она потом ковырялась на дорожке, размахивая сумкой.
Фу, как ужасно!..
– И из сумки все украли, – продолжила Варвара с тоской, – пока я поднялась, отряхнула пальто…