Три недели страстного секса во сне. Три недели поглощения литрами штока. Моё настроение срывалось на команде. Столько дрочить не приходилось даже в пубертатном периоде. К концу перелёта меня всё бесило, команда сторонилась, алкогольные пары не выветривались.
К Галине нагрянул грязный, небритый, злой. Надо было видеть её оторопелые глаза. Отмокая в ванне, попивал вино и причмокивал, предвкушая разрядку и избавление от мучительных видений. Женщина ждала в соблазнительном неглиже и с бокалом красного вина. Рубиновая капля на пару секунд задержалась в уголке губ и медленно поползла по подбородку, слетев на увесистую грудь. Галина была очень красивой. Высокая с длинными ногами, большой грудью и покатыми бёдрами. Чёрные волосы волнами спадали по спине, а глаза цвета крепкого кофе смотрели в душу, затягивая в ад.
Последние два года мне вполне хватало её, по крайней мере на Земле. Галя ждала, что станет первой женой, а в глубине души надеялась быть единственной. Я не разделял желание осчастливить всех женщин, заполонивших по вине старого правительства Землю. Я был против полигамного брака, во всех его проявлениях. Моим идеалом являлись родители, пока не пришла беда. Отец всегда с нежностью смотрел на маму, а она с трепетом завязывала каждое утро ему галстук. Галина в эту идиллию не вписывалась. Слишком жёсткая, слишком жадная. Она была хорошей любовницей. Не больше.
— Ты скучал по мне, мой капитан? – томно пропела Галя, поведя плечом. Грудь колыхнулась в такт плеча, и капля вина скатилась к животу.
— О, да, — подошёл, опустился на колени и слизнул с живота сладкую дорожку.
— Я истосковалась по твоему члену, — прошептала, сползая на мои колени.
Впился в её губы, сминая руками грудь и ягодицы. Хотелось жёстко, без прелюдий, нагнуть и вдалбливаться до потемнения в глазах. Хотелось многого, глазами и руками, но член сказал нет. Он безжизненно висел, не реагируя на женские ласки. Час Галя старалась его реанимировать, но он срать на неё хотел. Рыжая сука! Околдовала и прокляла!
— Ты просто устал, — знакомые слова успокоения. Их говорят все женщины, боясь обидеть и произнести «импотент».
Меня они не успокаивали. Оставалось только одеться и уйти в бар глушить алкоголь. Упивался неделю, пока не поступил новый заказ в направлении Лейтрата. Месяц туда, месяц обратно – должно хватить для наступления ганзалеонской амнезии.