Вывел из кратковременного сна шум. Вой сирены, грохот, писк приборов, голоса. Не сразу вспомнила, где нахожусь, сидела, усиленно моргая и тряся головой. В проёме затемнённой, стеклянной двери наткнулась на спелую зелень глаз, в открытую изучающих меня от кончиков пальцев до серых глаз. Казалось, я нахожусь всё в том же сне, пугающем и одновременно затягивающем. Зажмурилась, тряхнула головой, морок рассеялся, но сканирующий взгляд не отпускал.
— Госпожа Зардо, ваш груз прилетел, — голос служащего буквально отодрал от гипнотизирующей зелени, переведя внимание на себя, давая возможность вздохнуть, набрать в лёгкие густого кислорода.
— Выгружаем по спискам? — буркнули зелёные глаза, бросив планшет на стойку.
Поднялась с дивана, направляясь к стойке. Ватные ноги то ли онемели со сна, то ли ослабли от гипноза. Глазами зацепилась за планшет, небрежно валяющийся на металлической поверхности. Так и шла на неуверенных ногах, удерживая взглядом ориентир, хватаясь, как за якорь, не позволяющий кануть в глубине.
— По спискам, — пискнула я, еле сдерживая пучки сияния, прожигающие внутренности.
Страшно было увидеть радугу цветов, соответствующую страху, стыду, растерянности, злости. Всё это требовало выпустить наружу, снести в пыль парочку стен, сжать стойку в металлический узел. Давно меня так не распирало, скорее всего сказывалось переутомление и недосып.
— Пошли, — рыкающие глаза сгребли планшет и направились к открытому проёму.
С трудом оторвала взгляд от ориентира, развернулась и засеменила за ним. Идя по длинным коридорам, пришла немного в себя, подняла глаза и упёрлась в широкую спину. Прошлась вверх до мощной шеи, коротко стриженного затылка, растрёпанных на макушке чёрных волос. Высокий, метра два. Конечно, по ганзалеонским меркам среднего роста, чуть суше, но достаточно широк в спине, обтянутой белой футболкой, длинные, загорелые руки с перекатывающимися мышцами, крепкие бёдра с упругими ягодицами. Дальше взгляд опуститься не успел, упругие ягодицы резко остановились, и я врезалась лицом в каменную спину.
— Ой, — всё, что смогла произнести, отскакивая и шмякаясь на попу.
Отбитый копчик даже не заметила, как и задравшуюся до трусиков юбку. Так и пялилась в область паха, оказавшегося на уровне глаз, пока загорелая лапа не подтянула меня за шкирку и не поставила на ноги. Треск платья надрывно кричал: «Очнись! не веди себя, как дура!» Но в поле зрения попала мускулистая грудь, и я зависла на ней.