- Здорово живете, казаки!
Половина военнопленных промолчала, в основном молодые, и я в том
числе. Мы просто не знали, что ответить. А вторая половина, кто
постарше, отозвалась:
- Слава Богу!
- Что-то не дружно! – казак усмехнулся. – А ну еще раз! Здорово
живете, казаки!
Теперь уже все знали, что нужно отвечать, и получилось довольно
дружно:
- Слава Богу!
Казак удовлетворенно кивнул и назвал себя:
- Я есаул Корнеев, прибыл за вами. Агитировать не стану. Сразу к
делу. Кто готов воевать против красногадов под командованием
казачьих атаманов, шаг вперед!
Тихоновский толкнул меня в бок, мол, не зевай. После чего вышел
из строя, и я последовал за ним.
8.
Рава-Русская. 30.09.1941.
Иван Сергеевич, пожилой полный мужчина с гладко выбритой
головой, оправил серый китель без знаков различия, прошелся вдоль
доски и продолжил лекцию:
- Почему большевики звериной ненавистью ненавидели казаков? По
той причине, что они прекрасно понимали – пока есть у казачьего
народа сила, он будет сопротивляться бесам. И даже такие красные
командиры как Миронов, Сорокин и Кочубей, природные казаки,
оказались в опале. Они осознали, что их обманывают, что новая
власть ничего кроме горя и беды России не несет, попытались пойти
против течения и за это поплатились. Проклятое жидовье уцепилось за
Кремль и проводило политику уничтожения православной церкви,
отбирало у казаков их привилегии и политую кровью дедов землю
Присуда. Одержимые бесноватой идеей – покорить весь мир и заставить
его жить по своим законам, они шли по трупам и не останавливались
ни перед чем. Казаки это видели, но гнули свою линию. Бились так,
как никогда до этого. Однако конец был один – смерть. Или в бою от
клинка побратима, или от пули подосланного чекиста, или от голода и
тяжкого труда в лагерях смерти.
Пострадали все – спора нет. Досталось тамбовским и сибирским
крестьянам, рабочим, интеллигентам и дворянам. От репрессий
большевиков погибли миллионы людей. Но более всего пострадали
казаки и священники. Нас выселяли и расказачивали, жгли, пытали и
убивали, ссылали на север и запрещали иметь оружие. Казака
приравняли к мужику. Наши семьи морили голодом, и мы никогда не
забудем тридцать второй год, чекистов, отряды
интернационалистов-карателей и проклятые «черные доски». Не забудем
героев, которые поднялись в станице Тихорецкой и несколько дней
отбивались от превосходящих сил красного интернационала. Не забудем
атаманов, которые долгие годы вели партизанскую войну и были
опозорены перед народом. Не забудем переименованные станицы и
расстрелянных офицеров. Не забудем казаков, которые поверили словам
большевиков, вернулись на Родину из-за границы и пропали в
сибирских лагерях. Трагедия нашего народа – казачьего народа,
навечно в сердцах казаков.