Хлопнула металлическая дверь подъезда. Короедов, запрокинув голову, посмотрел в серое небо. На душе было муторно. «Ну и дела, – подумал он. – Так плохо мне еще никогда не было. Наверное, впервые в жизни я по-настоящему испугался. Даже когда бандиты приезжали требовать возвращения моего первого долга, я сумел с ними договориться, хоть за душой не было ни копейки. А теперь и деньги есть, и недвижимость, и в обороте немало средств находится. Живи, радуйся! Нашелся же мерзавец, которого, наверняка, не совесть, а зависть гложет. Да, да, зависть, зависть! Только зависть сильнее денег! Малютин не хочет довольствоваться частью, он хочет забрать у нас все. А так не получится, так не бывает, это мы уже проходили. Забрать и разделить. Забрать-то он заберет, а вот как до дележа дело дойдет, тут они, бессребреники, начнут друг друга отстреливать да машины взрывать. Всплывут, как после кораблекрушения, чемоданы с компроматом, и начнутся „посадки“. Это я уже пережил, и Петров тоже. Потому мы и мудрее Малютина. Будто я не понимаю, как живу! Будто мне с бандитами водиться охота! По-другому не выходит, не ты, так тебя съедят. У нас ведь не капитализм. Для капитализма законы нужны, у нас же право сильного действует. Взял, сумел в руках удержать, значит, твое. Не смог – заберут. И не плачь по утраченному. Ищи кусок по своим зубам».
* * *
Лев Петрович Малютин, сорокачетырехлетний мужчина с приятной, по всеобщему женскому мнению, внешностью – высокий, широкоплечий, сидел в своем кабинете.
Негромко работал телевизор. Малютин любил, когда включен приемник, звучит музыка, невнятно бубнят дикторы.
Не так одиноко, кажется, рядом находится живая душа.
Если бы не дождь и туман, то за стеклами были бы видны самые известные достопримечательности северной столицы – Биржа, Стрелка, Петропавловская крепость и закованная в гранит Нева. Этот город Малютин любил. Он здесь родился, вырос, закончил университет. Здесь, на Пискаревском кладбище, были могилы его родственников, а на Волковском кладбище похоронен его прадед, профессор Санкт-Петербургского университета.
«В последние годы я слишком часто бываю на кладбищах. И не только на могилах своих родственников, приходится возлагать венки и говорить речи на могилах тех, с кем работал. Чертова жизнь! Погода скверная, а я пообещал жене и дочери поехать в выходные дни за город. Куда тут поедешь!» Подойдя к окну и опершись на широкий подоконник, сквозь капли дождя, стекающие по стеклу, он принялся вглядываться в серую, скучную панораму города.