Но если мне предстоит прожить жизнь заново, а в военную
академию я точно не собираюсь — войной я сыт по горло, то всё равно
в такой физической форме я оставаться не мог. Значит, нужно
приводить это дохлое тело в порядок.
Когда сердцебиение пришло в норму, я ещё какое-то время
поработал над растяжкой и закончил всё медитацией, использую
технику воздушно-огненного контроля — это когда собираешь и
нагреваешь воздух вокруг себя. Ничего особенного в этой технике
нет, да и пользы от неё немного, хотя мы все поголовно таким
образом и грелись в военных походах. Но вот мозги хорошо очищает и
позволяет расслабить мышцы.
К восьми часам в комнату заглянула Нана, позвав на
завтрак. И я, выбрав из гардероба наименее вычурный наряд,
спустился в столовую, где уже сидели родители.
Отец находился в хорошем расположении духа, весело
приветствовал меня и продолжил что-то увлечённо рассказывать
матери.
Мама же была невероятной. Я уже и забыл, насколько
красивой она была. Будучи ребёнком, я воспринимал её красоту как
нечто само собой разумеющееся, но сейчас я словно бы увидел её
впервые. Смоляные тугие локоны убраны в высокую причёску, простое
домашнее платье не могло скрыть изящной фигуры и горделивой осанки.
Её кожа не была смуглой до черноты — как у большинства ромалов —
скорее, светло-оливковой, и глаза не чёрные, а
тёмно-зелёные.
В её жилах текла кровь малочисленного народа северных
ромалов, которые были куда выше ростом и светлее. Немудрено, что
отец ради неё наплевал на неодобрение семьи и аристократии в целом.
Невзирая на всю прогрессивность нашего общества, до сих пор
аристократия смотрит на браки между знатными и простолюдинами с
брезгливостью и осуждением. А отец и вовсе женился на ромалке,
которых и вовсе за людей не считали.
Матери ради брака с отцом тоже пришлось немалым
пожертвовать: её народ отрёкся от неё, а родная мать прокляла.
Северные ромалы вели оседлый образ жизни, в отличие от своих южных
собратьев кочевников, но и нравы у них были куда строже. Поэтому
брак матери с иноверцем не ромалом, пусть он даже являлся князем,
считался предательством.
Но, несмотря на то, что всё было против них, родители
поженились, предки приняли мать в род, и они жили в любви согласии
и, я уверен, прожили бы так и до старости, если бы их не
убили.