— Пять тысяч.
— Да откуда у меня столько?! — возмущённо воскликнул он. —
И вообще, с чего ты взял, что завтра эти деньги не исчезнут, как и
моя память?
— Вот и проверим, — спокойно ответил я. В то, что у него
этих денег нет, я абсолютно не верил. Дядя такую сумму мог за месяц
в карты просадить.
— Знаешь что, Яр, мне начинает казаться, что ты всё это
про будущее придумал, только вот ради того, чтобы сейчас у меня
денег попросить.
— Ага, — рассмеялся я. — Конечно, придумал! Завтра вот и
узнаешь. Если проснёшься и всё будешь помнить, придёшь и заберёшь
деньги назад. Договорились?
— У меня только три есть, — развёл руками Олег.
— Жадность никого не красит, дядя, — с укоризной уставился
я на него и добавил: — Это ведь ради нашей семьи.
— Но у меня, правда, больше нет!
— Хорошо, пусть будет три, — согласился я.
— А зачем тебе, кстати? Что будешь делать?
— Искать убийц родителей. С деньгами это делать проще, чем
без них.
Олег закивал, вытаращив на меня остекленевшие
глаза.
— А сейчас, шёл бы ты спать, — добавил я.
Олег снова заторможено закивал и, что-то для себя решив,
наконец, покинул комнату.
Олег не подвёл, и на рассвете ко мне пришла пожилая няня
Софьи. И нашёл же кого прислать! Она принесла бумажный свёрток с
деньгами — ровно три тысячи. Я его сразу спрятал во внутренний
карман пальто, теперь оставалось придумать, как снова выбраться в
город, чтобы сделать задуманное.
А ещё мне было любопытно, как теперь выкрутится будущее и
изменятся ли воспоминания Олега. Деньги — это не носитель
информации, они косвенно непричастны к тому, что я рассказывал дяде
о будущем, но всё-таки это всё взаимосвязано. Да был риск, что эти
три тысячи попросту испарятся на следующий день. Я до сих пор так и
не понял, почему воспоминания исчезают, а некоторые вещи мало того,
что сохраняются, так ещё и кардинально меняют все
события.
Утром приехала мама. Она старалась вести себя
непринуждённо, подбадривала и старательно избегала тем о
произошедшем вчера в лесу. Мама была предельно тактична, спрашивала
только о моём самочувствии, видимо ожидая, что, если захочу, сам
всё расскажу. Наверняка решила, что у меня стресс. Я же не хотел
говорить об этом, потому что, со своей стороны, опасался расстроить
её.
Затем приехал отец. От него я узнал, что уже прибыли
сотрудники имперского следственного отдела и теперь рыщут по
городу, допрашивая всех, кто имел к произошедшему хоть малейшее
отношение. Ко мне же в больницу приедет ведущий следователь, но
почему-то в последнюю очередь. Мне это едва ли понравилось, я
ожидал, что меня допросят первым.