— Войдите! — немного хрипло произнес он.
В следующий момент дверь отворилось, и ректор убедился, что
духовное восприятие не обмануло: перед ним действительно стоял Чан
Лей. Однако... было в нем что-то странное. Какое-то терзающее разум
несоответствие. То, что это культивация, Вэймин понял только потом.
Ведь даже Линь Юэ достигла пика области Измененной Крови, а Чан
Лей, по ее словам, прошел дальше. Разве могла его культивация
оставаться лишь на начальной ступени Измененной Крови?
В тот момент Вэймин этого не разобрал. Он со смесью надежды и
страха смотрел на юношу.
И следующие слова того выбили из ректора весь дух.
— У меня для вас не слишком радостные новости, ректор, —
довольно холодно произнес юноша, глядя на него. — Вряд ли вы
когда-нибудь увидите свою дочь снова.
— Она... мертва? — ставшими непослушными губами произнес Вэймин,
одновременно боясь и жаждя услышать ответ.
Однако ответа не последовало. Вместо этого его собеседник задал
встречный вопрос:
— Вы ведь знали об ее истинной сущности. Почему вы не сказали ей
об этом?
— Истинной... сущности?
Ректор был поражен, что парень знает об этом. Это был величайший
секрет, о котором знал только он один. Вэймин не говорил об этом ни
одному живому существу.
— Вижу, знали. Вы не думали, что это несправедливо, молчать об
столь важной для нее вещи?
— Я... я не хотел... чтобы она тоже ушла! Скажи мне, что с ней,
умоляю!
В ответ на этот вопрос Люк коснулся пространственного кольца и в
его руках появилось странное перо, одна сторона которого была
синей, а вторая — огненно-красной, содержало густую энергию холода
и огня одновременно. А еще Вэймин уловил исходящую от него ауру.
Знакомую ауру!
— Это перо Сюэ’эр оставила мне, когда уходила. Должен признать,
ваши опасения не были напрасны, но также ничем не помогли.
Божественные звери, пусть даже наполовину, не могут находиться в
этом мире. Он отвергает их. И ее тоже отверг, как только она
достигла ступени Короля...
Ли Вэймин молчал, пораженный услышанным. Ступень Короля,
истинная форма, отрицание мира... все это было слишком невероятно.
И во всем этом его мозг вдруг уцепился за одну незначительную
деталь.
— Подожди, ты сказал «Сюэ’эр»?
Юноша перед ним нахально, но вместе с тем немного грустно
улыбнулся.
— О, ректор, вы заметили? Или мне все-таки стоит называть вас
«тесть»?