– Сергей Борисович? – услышал он незнакомый мужской голос.
– Да, я, – выдохнул в трубку Комов.
– Очень приятно, – внятно произнес мужчина, чеканя каждый звук. – Как вам фильм?
– Кто говорит?
– Вы не ответили на вопрос.
– Кто это?
– Вы получили кассету, неужели вы ее еще не посмотрели? Молчите, значит, посмотрели. Прекрасное качество, хорошая запись, – мужчина говорил четко, голос Комову был незнаком. – В вашем почтовом ящике сейчас лежит записка. Спуститесь, возьмите ее, прочтите, подумайте. А затем я с вами поговорю.
– Кто вы? – нервно выкрикнул Комов. Но в ответ раздались гудки.
Полковник ФСБ определил, что звонили из телефонного автомата.
«Мерзавцы! Подонки!» – Комов выбежал на площадку, даже не закрыв дверь. Он нервно вдавливал кнопку лифта, но только в кабине вспомнил, что забыл ключи от квартиры и почтового ящика. Спустился на первый этаж, подбежал к ящику и вырвал дверцу. Если бы сейчас кто-нибудь из соседей увидел всегда выдержанного и спокойного Сергея Борисовича, наверняка подумал бы, что мужчина сошел с ума.
В ящике лежал конверт. Во многих фирмах именно в таких конвертах сотрудникам выдают зарплату. Не прикрыв ящик с поломанным замком, Комов бросился к лифту. В кабине дрожащими руками извлек из конверта втрое сложенный лист белой бумаги. А когда прочел набранный на компьютере текст, с остервенением скомкал лист и, держа его в руке, вошел в свою квартиру.
Там уже вовсю трезвонил телефон. Комов, пошатываясь, схватил трубку, прижал ее к уху.
– Дорогой, добрый вечер! Как ты? – услышал он голос жены. Комов в ответ только чертыхнулся.
– Что случилось, Сереженька? – испуганно спросила супруга.
– Не твое дело.
– У тебя неприятности? – нервничала жена.
– Да, у меня неприятности, и очень крупные.
– Мы приедем.
– Нет, – рявкнул Комов, – сидите на даче!
– Ты к нам приедешь? , – Нет! – опять крикнул Комов и отключил телефон.
«Нашла время звонить, дура! Идиотка!» Скомканный в шарик лист бумаги жег ладонь, словно это был уголь, выхваченный из костра.
– Да, попался, – стоя перед зеркалом в прихожей и глядя на искаженное страхом и злостью лицо, на перекошенный рот, шептал Сергей Борисович Комов. – Я мог ожидать всего, но такой поворот мне даже в голову не мог прийти.
Комов еще раз прочел несколько предложений на смятом листе бумаги, изорвал его на мелкие клочки, высыпал в пепельницу и дрожащими пальцами зажег спичку.