– Что будем делать? – поинтересовалась у меня Крапива.
– Ты готовить что-то невероятно вкусное, я составлять корявые
одноходовые планы, которые твой мощный интеллект допилит до чего-то
вразумительного. Если честно, то меня немного рубит на поспать. Да
и Восприятие использовал долго сегодня. Ты пока готовь, а я посплю
часок, – почти бессонная ночь наконец дала о себе знать, адреналин
уже давно весь утилизовался, так что неудивительно, что меня
поднакрыло.
– Хорошо, партнёр! Я тебя разбужу, как приготовлю, но посуду ты
потом моешь.
– Договорились.
Я упал на диван и отрубился. Пришёл в себя от того, что на мой
нос нажимали, как на кнопку. Я, ещё толком не проснувшись,
рефлекторно поймал руку, которая занималась этим мелким
хулиганством, но сразу пришёл в себя, поняв, что это всего лишь
Крапива. Руку её я при этом не отпустил, а принялся пристально
разглядывать. Аккуратные, достаточно коротко подстриженные ногти,
тонкие, но сильные пальцы. Небольшие мозоли, тёплая приятная кожа.
Я перевёл взгляд на девушку. Она сидела на стуле рядом с моим
диваном, спокойно смотрела на меня и – что самое приятное – не
спешила высвобождать свою руку. Я тоже сел, наши головы оказались
напротив друг друга. Я смотрел ей в глаза, она смотрела в мои.
Увидев всё, что мне было нужно, я потянул её к себе и поцеловал.
Она ответила.
Очень быстро девушка оказалась на моих коленях. Было безумно
приятно целовать её и видеть, что ей всё нравится. Через несколько
очень приятных минут она отстранилась и весело улыбнувшись
сказала:
– Я сделала пельмени.
– Я даже не знаю, как теперь поступить: продолжить целовать
самую лучшую девушку в мире или отвлечься на пельмени.
– Я их сама лепила.
– Ты посеяла сомнения в моей душе, но я всё-таки хотел бы
отложить пельмени на потом.
– Уверен?
– Абсолютно.
– Тогда давай отложим.
Мы отложили пельмени на потом. Два раза. Потом мы вообще про них
забыли. Кроме того что я получал невероятное удовольствие от
близости с Крапивой, происходило и что-то ещё. Будто какие-то
внутренние барьеры рушились. Я вдруг понял, что та странная «она»,
которую я искал сразу перед попаданием на процедуру к Степанову,
сейчас в моих объятиях. Какой-то кусочек мозаики встал на место.
Что-то как щёлкнуло, и я просто отметил себе, что поиск закончен. И
хотя до полной картины было далеко, мы с Крапивой сделали шаг в
направлении какой-то важной для нас истины. Я запустил Восприятие,
и неожиданно оно показало всё не в радиусе пяти-шести метров, а как
минимум десяти или даже чуть больше. Я изменился. Но отвлекаться на
это не стал. Больше всего меня занимала девушка рядом со мной. Она,
кстати, за те пять лет, что я её не видел в настолько откровенном
виде, в кое-каких местах изменилась исключительно в лучшую сторону.
Нам было хорошо, но мы делали всё, чтобы дотянуть это хорошо до
«ещё лучше».