– Я понял, Акинак, – глядя туда, где, как я думал, у него глаза,
ответил я. – Я разберусь. И я понял насчёт помощи наоборот. Но я
всё равно разберусь.
Ничего не говоря в ответ Акинак повернул верхнюю часть туловища
от меня и почти сразу произнёс прежним ироничным голосом:
– Дальше вами займётся Доктор Ри. Выполняйте все его задания
тщательно, и всё будет хорошо. Наверное…
Перед Акинаком открылась очередная дверь, и мы оказались в
большом зале, подобном тому, где нам закачали имперский язык.
Отличие состояло только в том, что здесь не было платформы с чёрной
субстанцией. Вместо неё в центре зала стояли пять вертикальных
экранов чёрного цвета, размером примерно три на три метра,
образовывая незамкнутый пятиугольник. Доктор Ри стоял рядом с одним
из экранов и общался с техником-человеком.
– Маугли, Крапива, доброе утро, – было необычно слышать наши
имена, произнесённые нечеловеческим голосом. – Сегодня у нас серия
тестов, никаких экспериментов мы ставить не будем.
– Хорошо. Что надо делать? – ответил я.
– Пока просто потестируем вашу восприимчивость к разного рода
излучениям. Один из вас станет здесь, мы будем менять излучение и
считывать ваши показатели. Потом тоже самое проделаем с другим.
Больно не будет.
– Я первый, – сказал я.
– Хорошо. Становись здесь, – мне указали небольшой круг,
выдавленный в полу. Кстати, пол был из того же чёрного матового
материала, как и те платформы для стирания памяти. – Крапива, ты
садись сюда. Тебе ради чистоты эксперимента смотреть нельзя,
поэтому отвернись.
Девушке указали кресло метрах в пятнадцати от места, где
находился я. Вряд ли она сможет достать меня Восприятием. Значит,
что со мной происходит, не увидит.
Я встал, куда просили. Доктор Ри отошёл к пульту управления,
туда моё Восприятие не доставало. Остался одни в окружении чёрных
квадратов. Ничего не происходило. Потом экраны придвинулись
двинулись ко мне и сомкнулись, создав замкнутое пространство, а
сверху опустилась пятиугольная крышка, полностью закупорив меня в
темноте. Страхом закрытых или открытых пространств я не страдал, но
всё равно было неприятно.
Я стоял в тишине и темноте. Вдруг я резко почувствовал приток
бодрости, потом через пару минут бодрость сменилась на сексуальное
желание, тело прореагировало на это совершенно однозначно, потом
неожиданно на меня напала грусть и даже что-то типа тоски или
безысходности, «жизнь – тлен» и все такое, только не смешно, а прям
очень реально. Потом я почувствовал злость. А затем эмоции стали
сменять одна другую вне какой-либо последовательности. Все эмоции
были беспричинными, они просто проявлялись и исчезали. С одной
стороны я понимал, что эти чувства полностью искусственно
создаваемые, но с другой они ощущались как собственные. Потом на
меня стала наваливаться сонливость. Я сначала попытался ей
сопротивляться, и у меня вполне успешно получалось, но потом я
подумал, а какой смысл мне показывать свой настоящий уровень
сопротивления? Поэтому я зевнул, потом сел, потом лёг калачиком,
закрыв глаза, и задышал как можно более ровно. Тело хотело спать,
пусть спит. Каким-то странным способом у меня при этом получалось
не спать и оставаться в сознании. Пришли на ум слова Акинака, что
надо разобраться с телом и что вся деградация тонгера идёт не без
помощи тела. Я задействовал Восприятие. Это помогло. Тело не стало
бодрее, а вот я стал, но всё равно слабость и сонливость
усиливались. Было очень странно осознавать себя внутри спящего
организма. А какие органы отвечают за сон? Вот если меня сейчас
какими-то лучами обрабатывают, то ведь это же на каких-то органах
сказывается? На каких?