Работа шла своим чередом. Я тщательно следил за тем, чтобы не
выпадать из реальности, и это неплохо получалось. Мысли про Елисея
я отгонял, так как план у меня в общих чертах был намечен, надо
было только проработать детали.
На перерыве мне уже не удалось отмазаться от парней, которые
требовали продолжить эксперименты. Я согласился, только попросил
без видео. Они надели перчатки и стали гонять меня стараясь ударить
в полную силу. «Режим неуязвимости» работал на десять из десяти.
Неприятно было то, что сознательно его активировать я не мог.
Только резкое враждебное воздействие запускало этот механизм. Всё
кончилось неожиданно. Я толкнул Серёгу на Лёху, оба упали, при этом
Лёха неудачно ударился локтем об асфальт. Ничего серьёзного, но
противно и больно.
В итоге день прошёл без особых приключений. На работе мы
более-менее адаптировались к цензурному описанию нецензурных
жизненных ситуаций. Долго спорили, является ли «гондольер»
запрещённым словом, спор разрешил Семёныч, выдав Соломоново решение
в виде половинного штрафа за «гондольера». Вечером я решил, что
перед тем, как вернуться к просмотру своего личного фильма ужасов,
надо поточнее наметить, как мне быть с Елисеем. Я открыл карту на
телефоне, нашёл «Снежную королеву», вернее, один из корпусов на
территории завода. Клуб на карте отмечен не был. Нашёл дом Елисея.
Действительно, если пройти дворами и потом по территории завода, то
можно достаточно спокойно дойти пешком. Надо всё там разведать,
конечно. Если найду укромное место, то самый простой вариант – это
устроить на него засаду. Завтра займусь разведкой. А пока меня ждёт
возвращение в ад.
На этот раз решил немного подстраховаться. Засунул в рот капу.
Парни ещё давно притащили, но на наших тренировках я её почти не
использовал. А тут вот пригодилась. Лёг на спину и принялся
вспоминать. Голова заболела сразу, как только направил внимание на
психушку. Интересно, а если я рядом с ней теперь пройду, у меня
тоже голова болеть будет?
Снова БОЛЬ. Боюсь сглазить или впасть в самообман, но сегодня не
так ужасно. При этом странное мерцание сознания продолжалось.
Основное чувство: боль и паралич. Всегда считал, что паралич это
как раз, когда не больно, а тут будто у меня мышц и костей нет, а
нервная система со всеми нервами есть. Всё, что у меня есть, или
всё, что от меня осталось – это обнажённые нервы, и всё, что они
могут, – это генерировать боль. Как эти чертовы психиатры этого
добились? Ну, ладно. Мне хреново, но силы продолжать есть. Не
отступаем и не сдаёмся, страдать и вспоминать – наше всё. Сознание
исчезало, потом появлялось, исчезало и появлялось, боль не
исчезала. Я продолжал смотреть и не видеть, слушать и не слышать,
стараться почувствовать хоть что-то кроме боли, ощутить ногу, руку,
лицо – безуспешно, чувствовал я только всепоглощающую боль. Я
двигался через этот ад, не надеясь ни на что, просто потому что
решил, что так надо. Как там говорил Тайсон или его интернет
версия? «Если я сдамся, то легче не станет»? Ой врунишка! Станет!
Точно станет! Но я продолжал. Вдруг всё кончилось, меня резко
перенесло вперёд во времени, и вот я вижу, как просыпаюсь в
постели, пристёгнутый ремнями, но в хорошем состоянии. Какой-то
пласт информации так и остаётся недостигнутым. Но главное что?
Главное – есть изменения. И рано или поздно я всё узнаю. Головная
боль медленно отступала. Кстати, странно. В воспоминании у меня
болит абсолютно всё, а когда вспоминаю только голова. Так и должно
быть, интересно? Хотя, о чём я. Так не должно быть в принципе. Так
с человеком поступать нельзя. Или можно? Я бы с удовольствием
подверг этой процедуре тех, кто это сделал со мной. Или с ними тоже
так нельзя? Мысли путались, философские размышления про
непротивление злу насилием в таком состоянии – не моё. Наверное, в
принципе такие мысли – это не моё. Я на секунду застыл, словив
чувство, что какая-то важная мысль прошла рядом, но сил пытаться
поймать её у меня не было. Встал и пошёл в ванную.