– Драть их надо… – зло фыркнул сержант.
– Выдерем! Только сначала надо найти, а то он смылся, падла. Снес «канарейке» половину капота и сдристнул. Сейчас его опера отрабатывают, но в парке битого трамвая ни одного нет. Идиот… Все равно ведь найдем, трамвай это не машина.
– Добро… – кивнул сержант.
– Удачной охоты.
– Да уж как-нибудь…
Он подождал, пока молодой сядет в машину, сам уселся за руль и захлопнул дверцу.
– Сегодня у тебя приятная работа. – небрежно сказал сержант. – С девок глаз не спускать. Как член жюри конкурса красоты, понял? Если мы ее не поймаем сегодня, будешь за машиной бегать пешком, это я тебе как врач говорю.
* * *
Инна с Сергеем шли по мосту лейтенанта Шмидта, солнце било в глаза, растягивая тени до совершенно безумной длины, но яркость уже поубавило. Только золоченный шпиль Петропавловки все еще полыхал ярко..
– Какое странное освещение! – Инна шла по тени от ограждения, раскинув руки, как канатоходец. – Небо чистое, солнце яркое, а река серая. Минор и мажор в одном флаконе. Разве так бывает?
– Иногда. – Сергей взял ее за самые кончики пальцев. – Знаешь, где находится памятник звездолетчикам, так никогда и не полетевшим к звездам?
– А такой разве есть?
– Есть. Он здесь, в Питере. И его можно увидеть прямо отсюда.
– Серьезно? – Инна сошла с теневой черты и положила руки на ограждение.
– Абсолютно. Только он немножко в другом пространстве. Дай руку и доверься ветру, он нас сейчас отнесет.
Инна закрыла глаза, но яркие впечатления вечера не дали миру исчезнуть, он так и остался перед мысленным взором – река, мост, Васильевский остров и, за мысом и за домами, убегающий к небу шпиль Петропавловки. Ветер дул почти в спину, ощутимо толкая вперед.
Инна представила, что впереди нет ограждения, и тут же в груди защекотало от восторга и первобытного ужаса высоты. Она стояла на самом краю моста, не ограниченная ничем, кроме легкого касания пальцев Сергея. Еще шаг, и ветер перестанет дуть в спину.
– Я не хочу в рай. – прошептала она не открывая глаз. – Я хочу после смерти стать ветром.
– Я тоже. – раздался шепот Сергея.
– Тогда мы сможем летать и никогда не отпускать рук. – добавила она и счастливо улыбнулась.
Ветер шумел в ушах, складки сарафана бежали, как волны. Безбрежное пространство раскинулось за кромкой моста – замершая река, острова, город, а где-то дальше такие же безбрежные зеркала болот. Дыхание захлебывалось от необъятности мира.