Голова кружилась, Снежана сунула банку в багажный отдел
и нащупала стартер. Краем глаза она заметила, что стекло банки
тоже начало мутнеть.
— Что ж ты за штука такая? — сквозь зубы выдавила она, заводя
мотор. Изъеденные плесенью колонны, конечно, придётся чинить, а
вредителя уничтожать. Но Снежану сейчас занимал куда более важный
вопрос: добраться до станции раньше, чем яд одержит верх.
Это было самое высокое здание в городе. Двадцать пять
этажей, не так уж много по земным меркам,
но здесь Центр возвышался над городом, как цитадель замка.
Когда-то на постройку таких тратили месяцы. Теперь —
дни.
Хелена не впервые была в этом месте, но каждый
раз поражалась, как быстро люди умеют строить. Ещё три месяца назад
здесь не было ничего. А теперь в долине меж двух рек
раскинулся целый город для двух тысяч человек — экипажа
и пассажиров корабля, прилетевшего на Фрейю. Корабля,
который изначально совсем не задумывался, как ковчег.
И если там, на улицах, трудно было оценить размеры
грандиозной стройки, то из здания администрации
открывался обширный вид. Кабинет Эдмунда Келлера, одного
из членов Совета и начальника Биологической службы
города, располагался не на самом верху,
но и отсюда можно было увидеть весь Мидгард. Потом,
конечно, вокруг начнут ставить жилые многоэтажки, появятся
настоящие небоскрёбы, и город превратится
в отвратительную копию земных мегаполисов. Но сейчас
внизу лежали аккуратные, полные плавных изгибов белые домики,
выглядевшие так, словно их нарисовал дизайнер-футуролог.
Зрелище это каждый раз захватывало не привыкшую к высоте
Хелену, пусть и ненадолго.
Здесь ей никогда не давали полюбоваться видами.
Как, например, сейчас. Сперва с утра в кабинет
заявился Драгомиров, в обычной для него хамской манере
потребовав анализ по его проблеме. Потом, как оказалось,
он переправил документ Келлеру, и уже через два часа
Хелене поступил звонок с предложением посетить начальника.
Вызов автоматического такси, десять минут езды по улицам
Мидгарда, и вот они вдвоём входят в кабинет Келлера.
Времени на то, чтобы посмотреть в окно,
не остаётся.
— Садитесь, — советник приглашающим жестом указал
на мягкие кресла. — Я прочитал ваш доклад, доктор
Моргенсен. Признаться, меня он напугал.
Хелена слегка поморщилась. Ей не нравилось, когда
её называли «доктор». В конце концов, ей всего
двадцать два года — земных года — и в былые
времена она только заканчивала бы университет. Конечно, Хелена
отдавала себе отчёт, что она живёт не в двадцатом веке
и сейчас дети в школу идут, едва достигнув четырёх лет,
но такое обращение всё же что-то задевало в душе.
Для Снежной королевы, как её вполне заслуженно звал
Драгомиров, это было весьма редким явлением.