- Ну, не
тяни, - притиснулся вплотную Маклал. – Наша девочка согласилась с нами
танцевать?
- Нашу
девочку зовут Марика. Дочь Акмаль и внучка Таларри, - решил зайти с другой
стороны, забирая бокал у Даторра и осушая его одним глотком. Очень сильно
пожалел о нашей слабой восприимчивости к алкоголю. Сейчас самое время нажраться
до ветвистых рогов и бодать стену.
- Марика,
- мечтательно пропел Даторр и закатил глаза к высокому, сверкающему зеркалами и
огнями, потолку. – Имя так же прекрасно, как и сама носительница. Так она
танцует с нами?
- Нет. Я
всё испортил своими манерами, но она пригласила нас в гости, - признался в
своей несостоятельности вести беседы и сразу обнадёжил.
- Раз
пригласила, значит есть шанс, - загасил злость Маклал, предпочитая рассуждать,
прежде чем махать кулаками. - Марика очень разборчивая девушка. По моим
подсчётам ей двадцать четыре, или около того, и это её шестой, или седьмой
бальный сезон, а она до сих пор никого не выбрала. В Таларри, скорее всего
пошла. Ждёт неземную любовь, чтобы ярче звёзд и необъятнее вселенной. Завтра
начинаем осаждать дом родственников.
-
Следующий бал через два месяца, и на нём она отдаст нам танец, - сжал кулаки
Даторр, хрустнув осыпающимся с лёгким звоном бокалом.
Ночь прошла
в мечтах о прекрасной Марике, её тонком стане, нежной улыбке и яркой зелени
глаз. Как уверенно она смотрела на всяких уродов, пускающих слюни во время
приглашения на танец, как виртуозно отправляла их восвояси, продолжая кружить
невесомой бабочкой между колонн. Глаз с неё не сводил. То она щебетала со
стайкой девушек, настроенных на поиск достойного рода, посматривающих частенько
в нашу сторону и ждущих намёка с моей стороны, то хватала со стола поднос и
подносила напитки наблюдающим дамам.
Слева и
справа раздавалось рычание и ругань, стоило к Марике подойти очередному
будущему инвалиду, а следом облегчённый выдох и похвала умной девочке. Я и сам
скрипел челюстью и до помутнения в глазах сжимал кулаки, сдерживая себя на
месте, чтобы не опозорить скандалом род Зардо, хотя, как говорила Алина,
курьёзом больше, курьёзом меньше – их столько было в нашей семье.
За
завтраком мы втроём клевали носом и переглядывались, обмениваясь придурочными
улыбками и многозначительными подёргиваниями бровями. Нам не нужно было
озвучивать в голос слова, чтобы понимать друг друга. Мы всегда внутренне
слышали и общались, договариваясь о чём-то в тайне от окружающих.