– И зачем так измываться над собой, когда носилки домчат до поместья за десять минут? – Квинт, казалось, позабыл, с кем разговаривает. – Или ты ищешь популярности плебса? Кандидаты в сенаторы, пока добиваются должности и носят белоснежную тогу, тоже любят прошвырнуться пешочком от курии до Колизея. Но стоит им получить пурпурную полоску, они тут же пересаживаются в авто, причем самые шикарные.
– Объяснение гораздо проще. Мне надо постоянно двигаться, иначе я вообще не смогу ходить, – признался Элий.
– Боишься, что сенат лишит тебя права наследовать Руфину, если превратишься в калеку?
Цезарь резко повернулся и глянул в упор на Квинта. Любой другой тут же смешался бы. Но Квинт лишь отступил на шаг и шутливо поднял руки.
– Я понял: ты не калека. Ты подхватил насморк, но теперь ты выздоравливаешь. И Руфин предоставил в твое распоряжение поместье, пока не перестанешь чихать. Я читал об этом в «Акте диурне». Что ж, придется принять официальную версию.
– «Акта диурна» пишет правду. Как всегда.
– Но тебе непременно нужен пес. Цербер для тебя просто находка. И тысяча сестерциев за такую собаку – смехотворная цена.
– На рынке ты требовал всего лишь сотню.
– Не может быть! – неподдельно изумился Квинт.
– Со слухом у меня все в порядке.
– Ну, хорошо, отдам щеночка за пятьсот. Не может собака Цезаря стоить сто сестерциев. Это неприлично.
– У меня нет лишних пяти сотен на подобные прихоти. – Элий уже стал уставать от болтовни фрументария. Но за возможность услышать о тайных интригах двора он был готов стерпеть многое.
– Разве Гай Элий Мессий Деций не сделался Цезарем, наследником императора Руфина? Или «Акта диурна» ввела доверчивый римский народ в заблуждение?
– Да, я – Цезарь, но не имею права брать на свои прихоти деньги из казны.
– Пес – это не прихоть. Пес – жизненная необходимость. И я – тоже необходимость.
– Сколько же стоит эта необходимость?
– Десять тысяч в месяц. Мне лично. Остальные агенты обойдутся дешевле.
– Ни одному секретарю не платят столько. Мой личный секретарь Тиберий получает вдвое меньше.
– Цезарь, друг мой, не будем экономить на мелочах.
– Разве я называл тебя своим другом? – удивился Элий.
– Хороший соглядатай должен быть другом своего господина. Иначе он будет плохо служить. Поэтому я и прошу десять тысяч. Другу нельзя платить меньше.