Если уж я могу лгать, то даже всех
моих лечебных техник Саул не получит. Длань Возрождения останется
тайной. Если хотят, чтобы я приносил им пользу, пусть дают мне
техники.
Старикашка Сирк на этот раз бороду
дёрнул:
— Что за безумие? Воин десятой
звезды, что знает всего три стоящие техники и при этом обладает
Умножением? Всё верно?
— Да, господин.
Я поклонился, но не для того, чтобы
показать уважение, а чтобы скрыть нахлынувший страх. Дарсов
придурок! Лгать могу только я. Что если Сирк повторит свой вопрос
маме или Лейле? Что если Зотар, которому я обещал переход через
границу Поясов и свободу, решит выслужиться перед нежданными
хозяевами? Достаточно одного его слова, и всё рухнет. Уж он-то
точно знает, что я владел многими боевыми техниками и, кажется,
даже сам видел, как я использовал Шаги на рынке.
Но Зотар молчал, и я выпрямился,
снова встречаясь глазами со старикашкой Сирком. К нему как раз
склонился Домар:
— Отец, скорее всего, его только
приняли в слуги. Обычный набор, с которого и начинают учить Воинов.
А Умножение небось купил, когда решил сбежать во Второй. Так,
слуга?
— Так, господин.
— Хорошо, — старикашка Сирк кивнул в
подтверждение своих слов. — Пусть ты ничего не знаешь, но Саул
щедры. Научим. Выдадим те же техники, что и всем нанятым
стражникам. Срок три месяца. Через три месяца отправишься в леса с
нашим отрядом.
— Отец, нет!
— Это ещё почему?
— Мне не нужен риск, не с... не с
этими.
— Нечего было обещать.
— Отец.
Сирк и Домар уставились друг на
друга. Мне в леса хотелось. Родные, привычные, обещающие свободу.
Но я не мог. И поэтому опять влез в разговор, хотя явно нужно было
молчать:
— Уважаемый господин, я не могу.
Старикашка даже не повернул ко мне
головы:
— Вздор.
— Прошлый господин заставил меня
заключить контракт. Я не могу использовать боевые техники и
оружие.
— Он же умер.
— Это контракт на меня, господин.
— Что?
Теперь на меня глядел и Сирк, и
Домар. Домар даже хохотнул:
— Кажется, ты чем-то разгневал Небо,
слуга. Или же теперь оно глядит на меня.
Старикашка Сирк зашипел:
— Небу нет до нас дела. Оно смотрит
только на Барериса.
— Отец, всё изменится, поверь.
Но старикашка Сирк отмахнулся от его
слов, ткнул в меня рукой:
— Твой контракт особый, ты можешь
солгать сейчас, но стоит мне спросить прямо...
— Господин, я не лгу. Я не могу
сражаться.