Ей с трудом удаётся говорить, она тянет меня за волосы на себя, пытается колотить меня своими кулачками, а мне плевать. У меня высокий болевой порог. Особенно, когда дело касается секса.
— Я привык доводить дело до конца, — торопливо отвечаю и снова погружаю свой язык в тесное горячее местечко.
— Боо-о-оже! Прекрати это делать.
— Что «это»? Трахать тебя своим языком? Разве тебе это не нравится, м?
Ника пытается зажать мою голову между ног, но я не позволяю ей этого сделать, разводя бёдра шире. Впиваюсь пальцами в них. Уверен, без синяков уже не обойтись. Я сосу клитор, пока Ника извивается подо мной, зажимает свой рот ладонью, чтобы подавить стоны, и корчится в мучительном удовольствии. Я скольжу языком по складкам, ласкаю дырочку, и в результате она бьётся в оргазме, громко кончая мне на язык.
Если честно, я вовсе не думал, что будет так шумно. Предполагал, что эта скромница умеет сдерживать свои эмоции. Она не раз уже доказывала мне, что та ещё тихоня, но не тут-то было. Да и я старался вовсе не для того, чтобы этот оргазм запомнился ей на всю жизнь. Я хотел лишь, чтобы всё это услышала женщина в соседней комнате. И, судя по всему, она ещё как услышала.
— Вероник, с тобой там всё хорошо? — постучавшись в дверь, спрашивает «тётя Вика».
Выйдя из транса, Вероника суетливо натягивает на себя одеяло и сдуру отвечает:
— Да, мам. Ударилась мизинцем о шкаф, — не очень правдоподобно. Я нарочно громко прочищаю горло, за что получаю хлёсткую оплеуху. — С ума сошёл? Хочешь, чтобы нас спалили?
— Ты ведь уже взрослая. Рано или поздно все девушки становятся женщинами или твоя мать бережёт тебя для принца? — даже не стараюсь быть серьёзным и говорить тише.
— Дочка, выйди, пожалуйста! Мне нужно с тобой поговорить.
— Сейчас, мам, — отвечает, наградив меня презрительным взглядом. — Что мне ей говорить?
— Скажи правду, — безразлично пожимаю плечами, напяливая на себя трусы. — Или я сам ей скажу.
— Ах, ты… — злостно шипит коброй. — Сиди здесь и не высовывайся. Я постараюсь как-нибудь выкрутиться.
Ника затаила на меня обиду, но мне как-то плевать на её чувства. Я пришёл сюда не в Барби и Кена играть. Здесь я, чтобы ещё раз посмотреть на эту самую женщину, и убедиться, что она не плод моего воображения.