Будучи певицей и владелицей ресторана, Джоанна Ранд была к тому же и превосходным дипломатом. По окончании своего первого часового выступления она не уходила за занавес и не ждала в уборной до десятичасового выхода. Вместо этого она спускалась со сцены в своем роскошном платье из плиссированного шелка и неторопливо расхаживала между столиками, награждаемая комплиментами, обмениваясь любезностями, отвечая на поклоны, останавливаясь, чтобы узнать, достаточно ли вкусен был обед, приветствуя новых посетителей и мило болтая с завсегдатаями. Джоанна знала, что хороший стол, романтическая атмосфера и качественная программа были достаточными условиями, чтобы ресторан приносил прибыль, но ей хотелось высшей степени успеха: было бы совсем не лишним, если бы о нем в городе ходили легенды. Она знала, что людям лестно удостоиться персонального внимания хозяйки, и сорок минут перерыва между выходами, проведенные в зале каждый вечер, стоили тысяч долларов, вложенных в дело.
Она увидела привлекательного американца с аккуратно подстриженными усами, уже третий вечер приходившего сюда. В предыдущие два раза они едва ли обменялись десятком слов, но Джоанна почувствовала, что им суждено недолго оставаться чужими. На каждом представлении он садился за маленький столик около сцены и смотрел на нее с такой однозначной страстностью, что она избегала встречаться с ним взглядом из страха сбиться и забыть слова песни. После каждого представления, во время ее выходов к посетителям, она, и не глядя на него, знала, что он пристально наблюдает за каждым ее движением. Джоанна думала, что могла выдержать его взгляд, но чувствовала себя как под микроскопом. Хотя это пристальное внимание бросало в дрожь, оно было в то же время и любопытно-приятным, и она, более чем просто с удовольствием, увидела его снова.
Когда она подошла к его столику, он встал и улыбнулся, высокий, широкоплечий, но одетый с европейской элегантностью, несмотря на свой неуклюжий размер. На нем был надет темно-серый в синюю полоску костюм-тройка, гармонировавший со сшитой на заказ рубашкой и жемчужно-серым галстуком.
– Когда вы исполняли «Эти глупости» или «Мы поменялись ролями», – произнес незнакомец, – я вспоминал Хелен Уард, когда она пела с Бенни Гудманом.
– Это было сорок лет назад, – ответила Джоанна. – А вы не настолько стары, чтобы помнить Хелен Уард.