Прошлой ночью Лора дважды просыпалась от раскатов отдаленного грома, и в полусне ей чудилась вспыхивающая за окном молния; но если в ночной тьме и разразилась гроза не по сезону, то теперь от нее не осталось и следа.
Безоблачное небо сияло голубизной.
Лора стояла между Корой и Анитой, которые ее обнимали и шептали слова утешения, но ни их слова, ни их жесты не согревали Лору. Холодная тоска росла в ее груди с каждым словом заупокойной молитвы, и ей казалось, что она стоит, продрогнув на ледяном ветру, а не в тени деревьев в жаркое безветренное июльское утро.
Представитель похоронной службы включил мотор лебедки. Гроб с телом Боба Шейна начал медленно опускаться в могилу.
Не в силах следить за медленным движением гроба, чувствуя, что у нее перехватило горло, Лора отвернулась, вырвалась из заботливых объятий добровольных бабушек и пошла в глубь кладбища. Она была холоднее мрамора; она не могла больше оставаться в прохладной тени. Она замедлила шаги, почувствовав на лице теплые лучи солнца, но и они не согревали ее.
Она остановилась на склоне пологого холма и с минуту смотрела вниз, прежде чем заметила человека вдали, на другом конце кладбища, на краю лавровой рощи. На нем были светло-коричневые брюки и белая рубашка, которая, казалось, слабо светилась в тени деревьев, как если бы он был привидением, променявшим свой ночной приют на яркое сияние дня. Он наблюдал за ней и другими участниками похорон у могилы Боба Шейна. Лора не могла разглядеть его лица, но определила, что он высокий, крепкий, светловолосый… и очень ей знакомый.
Она заинтересовалась им, хотя не могла объяснить почему. Словно зачарованная, она спустилась вниз по склону, пробираясь между могилами. Чем ближе она подходила к светловолосому человеку, тем более знакомым он ей казался. Сначала он не реагировал на ее приближение, но она чувствовала, что он напряженно ее разглядывает; ощущала на себе тяжесть его взгляда.
Кора и Анита звали ее, но она не обращала на них внимания. В непонятном волнении она ускорила шаги, и теперь не более тридцати футов отделяли ее от незнакомца.
Человек отступил в призрачную тень под деревьями. Опасаясь, что он ускользнет от нее, прежде чем она хорошенько его рассмотрит, – хотя непонятно, почему ей это было важно, – Лора побежала бегом. Подошвы ее новых черных туфель скользили по траве, и несколько раз она чуть не упала. Трава в том месте, где он стоял, была примята; значит, он не был привидением.