Одно немного напрягало, хоть никто и ничего мне не говорил – прошел уже месяц, а я пока не могла себе снять ни комнату, ни, тем более, квартиру. Цены на съемное жилье были высоки, и даже с двух зарплат я не могла себе их позволить. Но и унывать не собиралась – когда-нибудь и эта полоса в моей жизни закончится, и материальная сторона тоже наладится. А пока нужно радоваться тому, что есть крыша над головой, да кусок хлеба. Ну и впервые за всю мою сознательную жизнь я чувствовала, что приношу людям реальную пользу.
- Куда это ты в такую рань? – такими словами встретил меня Потапыч у крыльца.
Скорее уж мне нужно было интересоваться, что он забыл тут рано утром. Рабочий день еще должен был начаться через три часа только, а он уже грузил какие-то коробки в свою буханку.
- Так на работу же! – весело отозвалась я, подставляя лицо по-утреннему блестючему солнцу. – Мне уже пора стоять у разделочного стола, опаздываю, - спохватилась я.
И за это меня Ангелина Витальевна, наша старшая повариха, точно не погладит по головке.
- Тогда, запрыгивай, подвезу, - распахнул для меня Потапыч пассажирскую дверцу.
- Да мне тут недалеко…
- Садись, кому говорю! – прикрикнул он. – Домчу с ветерком, - тут же улыбнулся и подмигнул.
Ну с ветерком, так с ветерком. Бежать мне было, действительно, всего каких-то три квартала, но на колесах быстрее, как ни крути.
- Не знал, что ты еще где-то работаешь? – с интересом посмотрел на меня Потапыч, выруливая на дорогу.
- Работаю, - кивнула я. – На полставки, помощником повара, в социальной столовой.
Трудилась я там пять дней в неделю, с половины седьмого и до одиннадцати. Кира Юрьевна об этом знала, ну а всем остальным и не обязательно было знать. Уходила я, когда столовая открывала двери посетителям. А к тому времени мы готовили и накрывали столы.
- Тю… - протянул Потапыч. – Так там же тебе, поди, платят гроши?
- Там гроши, тут гроши, и получается уже сумма, - рассмеялась я. – Миллионы свои заработать еще успею. А повар – моя специальность, Потапыч.
- Эх, Олесенька, хорошая ты девушка, добрая, - вздохнул он. – Куда только мужики смотрят? Ты и с лица у нас писаная красавица. Ослепли, что ли, все?
- Нет, Потапыч, не ослепли, - хмыкнула я. – А не пристают ко мне, потому что я этого не хочу. Притяжение – оно же носит взаимный характер, - важно изрекла. – А мне сейчас точно не до этих глупостей.