Спустя мгновение в комнату впорхнули ещё две эльфийки, одна рыжая, другая черноволосая, тоже в зелёных охотничьих костюмах, тоже при оружии. Их хотелось назвать молоденькими, хотя сколько на самом деле было им лет, знали, само собой, только они сами. Может, несколько сотен…
– Кто это, Ирри? – спросила темноволосая. Из вежливости она тоже обратилась к подруге на имперском языке.
– Некромант, Алли. Представляешь себе? Настоящий некромант… я и не верила, что такие ещё остались…
– А чего ж тут не верить? – рассудительно заметила рыжая Метта. – Если в старом добром Эвиале мёртвые начали разгуливать по кладбищам, должен же кто-то загонять их обратно в землю!..
Эльфийки говорили о Фессе очень спокойно, без всякого надрыва и придыханий, в отличие от той же Вейде. Это располагало; хотя, наверное, причиной этого была их слабая осведомлённость, а вовсе не какая-то особая терпимость.
– Вы пришли освободить нас, господин некромант? – обратилась к Фессу Аллион. – Вы, наверное, были в Вечном лесу?
– Да, сударыня, – кивнул Фесс. – Я говорил… с её величеством королевой Вейде. От неё и узнал…
Эльфийки переглянулись и хихикнули.
– Мы расскажем вам, сударь, простите, вы не сообщили нам вашего имени, но мы понимаем, что вы можете стремиться сохранить инкогнито…
– О нет, никакого инкогнито, – усмехнулся Фесс. – Нет смысла скрывать своё имя, когда в мире – во всяком случае, в странах вокруг Моря Надежд и Моря Призраков – остался всего только один действующий Тёмный маг. Меня зовут Неясыть, к вашим услугам, сударыни.
Эльфийки поднялись, назвали себя, глубоко приседая. Они всё-таки были до невозможности хороши. И тут Фесс поймал себя на мысли, что после Рыси совершенно не может думать об этих, безусловно, красавицах как о женщинах. Полностью и абсолютно не может.
– Мы и в самом деле покинули Вечный лес, сударь Неясыть, – сказала Ирри, мимоходом стрельнув в мага глазками. – Почему? Это долгая история. Скажу только – таких, как мы, там меньшинство. Большинству нравится неизменная в течение столетий жизнь, нравится нескончаемое правление той же Вейде и её приближённых, нравится трагический надрыв, надлом, царствующий там… последний бастион добра и света! Ужасная Тьма, готовая затопить весь мир! Всё ради победы! Вперёд, положим наши жизни на великий алтарь… ну и всё такое прочее.