– Сам знаю, не маленький, – обиделся Матях.
– Если пойдут по тропе, – спокойно продолжил капитан, – пропускаешь всю группу и открываешь огонь по замыкающим. Тогда, соответственно, Измалков поворачивает взвод к Угольной щели и встречает «чехов» на выходе. А ты, опять же, перекрываешь путь отхода. Под огнем по скальному карнизу особо не побегаешь.
– А если в болото сунуться?
– Тогда можешь корчить им сверху рожи и забрасывать гранатами, – разрешил начальник заставы. – Пусть эти уроды между растяжек побегают, коли в Грузии не сидится. Задача ясна?
– Так точно, товарищ капитан! – Матях щелкнул каблуками и отдал честь.
– Выполняйте, сержант, – поднялся офицер из-за стола и тоже вскинул руку к виску.
– Есть! – Матях развернулся, но выйти строевым шагом у него не получилось: сразу за спиной начинались ступеньки.
– Береги себя, Андрей, – бросил ему в спину Ратников и, не удержавшись, добавил: – Стране нужны толковые прапорщики.
После темной землянки яркий свет на улице резанул по глазам. Андрей Матях несколько секунд постоял, привыкая к ослепительному солнцу, потом, поежившись, пошел к обложенной камнями палатке второго взвода.
Несмотря на июль, трава на каменистых склонах высокогорья так и не выросла. Заставу продолжали окружать серые базальтовые россыпи, по которым до ближайшего лужка топать по узким тропам километров десять. Ветер тоже дул постоянно в одном направлении – от близких снежных шапок вниз, к Дай-Килойскому ущелью. Туда же регулярно пытались прорваться и небольшие бандитские группки отдохнувших в Грузии чеченцев. Обычно после истребления одной шайки на две-три недели воцарялось спокойствие: убедившись в прочности границы, боевики и их арабские хозяева выжидали, пока русские успокоятся. Но потом, так и не поняв, что в России незваные гости не нужны, разбойники лезли снова. Перерыв наступал только зимой, когда перевалы утопали под многометровым слоем снега, а узкие тропинки обледеневали, и по ним не рискнул бы пробраться и снежный барс. Именно поэтому здесь, на заставе, на которой и летом температура не поднималась больше плюс пяти градусов, а зимой возникал настоящий морозильник, холодные месяцы любили все-таки больше, чем теплые.
– Харитонов! – войдя в палатку, окликнул солдата Матях. – Дуй в столовую, скажи прапору, чтобы обед на пятерых сделал, и «корочки» с собой. Потом найди Смирнова и Новикова. Через час выступаем, пусть готовятся.