– Я так понимаю, шеф, что эта чернявая баба что-то знала.
– С чего это ты взял? – спросил Джакоб. Эта мысль и так не давала ему покоя, но гроссфитцер считал, что только он заметил тонкую игру женщины.
– Да слишком уж она хотела, чтобы мы поверили, что она шлюха… Но на шлюху она непохожа.
– Все бабы шлюхи!.. – подал голос Гроув.
«Ну вот, затронули его больное место», – подумал Джакоб.
– Надо было трахнуть ее всем по разику, и все дела!.. Тогда бы живо все рассказала!
– Уймись, Гроув, – обронил гроссфитцер. – Тебя на службе интересует только траханье.
– А хоть бы и так, шеф. Ведь полицейскому не каждая сможет отказать.
– Что ты думаешь, Лойдус? Знала хозяйка, куда подевался маршрутизатор? – обратился Джакоб к стажеру, чтобы только заткнуть Гроува.
– Я?! – Лойдус даже испугался. Он никак не ожидал, что кто-то поинтересуется его мнением, и даже не успел его составить. – Я же был на чердаке, сэр.
– Но женщину-то ты видел?
– Видел, – согласился Лойдус, невольно вспомнив, как обжег его взгляд хозяйки дома. Воспоминания заставили Лойдуса снова покраснеть.
– Ну так что тебе показалось – спрятала она марш– рутизатор или нет?
– Я не могу сказать, сэр.
Женщина очень ему понравилась, и он не хотел, чтобы его подозрения ей навредили.
– Все ясно! И этот спекся! – авторитетно заявил Гроув. – Я же говорю, надо было ее тра…
– Заткнись!.. – зло прикрикнул Джакоб.
Между тем река закончилась, и вездеход стал карабкаться по крутому склону – туда, где начиналась дорога, ведущая в цивилизованную часть долины.
Там был город, шоссе, магазины и дома – словом, все, что позволяло Джакобу считать себя человеком, кое-чего добившимся в жизни. Гроссфитцер не любил деревню.
Он, без сомнения, мог бы задержаться в доме Розенфельда и выбить из этих подонков-хозяев всю правду, но очередной приступ неведомой тоски заставил Джакоба отступить.
«Сообщу о них в ЕСО, и все будет в порядке», – подумал он.