– Заземлил его за «Ватерлоо», – уточняю я. – Отделался легким испугом. Думаю, избыток энергии оказался для нее чрезмерным и сломал за несколько часов. Она была в замешательстве, уже истекала кровью. В конце концов, я просто проявил милосердие.
– Уже что-то. Хоть и мелочь. – Глас вздыхает, как будто теперь должна быть благодарна за мелочи. Поколебавшись, добавляет: – Мои голуби видели очертания волка, бродящего по стройплощадке. И Балковый Паук сообщили, что около полуночи позавчера вечером почувствовал всплеск силы через сеть. В то самое время, когда, как ты говоришь, призрак вошел в зону Выси. – Ее голос сквозит сочувствием. – Мне жаль, Филиус, действительно жаль, но Высь собирает свои силы. Не осталось никаких сомнений: это он.
Чувствую, как будто пытаюсь проглотить кусок кирпича. До сих пор я не осознавал, как сильно надеялся, что Глас ошибается.
– Не понимаю, – бормочу я. – Почему теперь?
Она поворачивает голову. Ветерок раздувает пряди мусорно-мешковых волос, заслоняя лицо.
– Филиус, – осторожно говорит она. – Ты должен знать кое-что еще. Ходят слухи – и если Высь готовится к войне, то, возможно, лишь потому, что прислушался к ним. – Она облизывает губы языком из старой губки.
Волнение охватывает меня.
– Какие слухи? – спрашиваю я.
– Что скоро дорожные знаки перестроятся, – она говорит очень тихо, – а бездомные кошки, задрав хвосты трубой, замаршируют по тротуарам.
Бесконечное мгновение я просто стою столбом, чувствуя себя и, без сомнения, выглядя эпическим дураком.
– Она… она… возвращается? – не уверен, что сказал это вслух.
Глас воззряется на меня:
– Мне жаль, – говорит она, и я взрываюсь. Все напряжение в моей груди умножается с раскрытием этой тайны.
– Почему ты мне не сказала?! – кричу я на нее.
Глас с несчастным видом пожимает плечами.
– Не было ничего конкретного. Я не хотела обнадеживать тебя и не хотела… – она запинается. – Не хотела, чтобы ты напугался.
– Чего напугался? – спрашиваю я. – Она – моя мать!
– Но и Богиня тоже, – возражает Глас, – и вовсе не Богиня доброты.
– Как это понять?
– Надвигается война, Филиус. Король Кранов и Уличная Леди не поделят город. Фронтоны, водостоки и люки наполнятся кровью. Высь уничтожал ее королевство годами, разрывая и порабощая его, что бы он ни строил у Святого Павла, и ты не остановил его. Ты – ее сын, и ты не остановил его. Тот собор был ее драгоценной короной, а ты отдал его без боя. – Ее тон ужасающе нежен. Она старается, чтобы слова не прозвучали так, будто это моя вина.